Предположение Ники оказалось не в тему, но ничего страшного. Она потупила глазки, когда Майлз вспомнила ее вопрос хрустальному шару, но все же хихикнула. Да и про прогулы и декана и правда было мелковато придумано. Но далее от урока всех отвлек оживленный диалог, развернувшийся в аудитории.
Бриан, уже подарив букет преподавательнице, вдруг засомневался. Ника улыбнулась, поначалу решив, что это скорее просто дежурное уточнение. Бриан был активным и непосредственным, и выражал свои мысли без увиливаний и наверное чаще всего сразу по мере появления, не обмозговывая по полдня. Если у нее самой все «за» и «против» прошли в уме, Бриан и Лили, тоже эмоциональная и активная, сразу начали сомневаться и спрашивать вслух. Признаться, со стороны парня Доминику это немного озадачило… Майлз Фергюсон была наверняка одной из любимых преподавательниц Бриана, Ника не могла знать точно, была ли самой-самой, но касательно симпатии к ней со стороны юноши была уверена – это чувствовалось. Одни цветы чего стоят, она ни разу не видела, чтобы ученики ТАК дарили их преподавателям. В этом плане Бриан был молодцом, не стеснялся таких жестов и все они были искренними, и такими милыми. Но… вроде бы у самой Ники, любившей прорицания во многом и из-за харизмы преподавателя, считавшей Майлз классной и знавшей ее манеры и особенности поведения, сомнения в ее личности не возникло. Бриан и Лили в отличие от нее развернули разговор довольно серьезно. Майлз явно пыталась мягко и в своей манере вернуть их к уроку, но пока ни один не сдавался. Хотя конечно и доверчивость самой Ники не убирала любопытства – почему все-таки профессор сменила внешность? Майлз говорила и вела себя как обычно, даже ее шутка с цветами, которые ей же потом надо было передать, не сбила этой уверенности, а наоборот подтвердила ее. То, что это была она, неоспоримо, а вот что с ней случилось… Сама она сказала, что это не оборотка… Ника пока не представляла, что могло так ее изменить. Никакие иные составы не давали бы такого эффекта. Трансфигурация – нет, Лили это тоже упомянула. Какие-то чары, проклятие… В теории, это могло быть что угодно. Майлз долго не было, и если она судя по новостям болела, это отнюдь не было гарантией, что эксцентричная и неординарная личность не могла оказаться где-то вне школы и схватить на себя какую-нибудь чару, сделавшую ее такой. И в принципе, хоть и необычной сперва, но тоже симпатичной на взгляд Ники. Если бы это было для нее опасно – Майлз не вела бы сейчас урок, хотя бы по рекомендации своего соглядатая, и потому Ника надеялась, что ничего более страшного вместе с переменой внешности не произошло.
К слову, Сандера Ника почему-то заметила только когда Майлз передала ему цветы. Не сказать что девушка воспринимала тех, кто постоянно присматривал за Майлз, недружелюбно или с негативом… но все же и прежнего, и нового вечно сопровождающего Фергюсон человека она считала чем-то постороннем в Хогвартсе, что по сути было верно, и старалась чаще просто не думать, что они есть. Хотя мистер Сандер был вежливым и не назойливым, и пока что скромным, и вот даже спрятался в уголок до поры… Ника пока сама не знала, как к нему относится. Когда Бриан предложил ему поручиться, что Майлз это Майлз, Ника негромко, не особо привлекая внимания, осторожно заметила:
- А мне вот кажется что нет необходимости, - стараясь, чтобы это не звучало как полное отрицание всего, что говорил Бриан, чтобы не задеть его. – Профессор Фергюсон на месте с нами, хоть внешне и не такая как всегда… - она чуть улыбнулась, глянув, как Майлз располагается на столе, скрестив ноги по-турецки.
Ну вот, ведь она же, ну! Точно!
Судя по всему, Рене тоже либо был в этом уверен (если он вообще знал Майлз настолько, чтобы это быстро понять…), либо просто не забивал себе голову и концентрировался на главном. Приятно было, что кто-то еще помнит, что идет урок. Его вариант ситуации был серьезнее, чем у Ники, и девушка заинтересовалась. «Боевое прорицание… Это интересно, - думала она, слушая его ответ. – Хотя для боевой ситуации надо вырабатывать свою методику таких прорицаний, чтобы это помогало, ведь правда – нельзя угадать точно, в тебя ли полетит чара… Но все же - это же реально? Во всяком случае лучше чем мои пророчества на отчисления», - уголки ее губ чуть дрогнули в улыбке.
Бриан был прав, что решил завершить разговор. Не потому, что это не имело значения, ведь для него имело, а потому, что лучше было бы перенести эти вопросы на после урока. Ведь остальные ученики не особо подавали голос, значит – двоим гриффиндорцам все же было важнее всех узнать, что с профессором. Признаться, Ника и сама хотела после урока уточнить у Майлз, все ли в порядке, а точнее даже – попытаться угадать по ее вариации ответа «все хорошо» правда это, или нет. Ведь наверняка Майлз привычно легко и без паники сошлется на что-нибудь типа переменчивости женского пола… Впрочем, Ника надеялась, что интуиция ей подскажет, на самом ли деле все хорошо.
Итак, в итоге – они сами создадут пророчества. Это на самом деле было интересно, хотя девушка начала нервничать уже с того момента, как Майлз это озвучила. По правде, до этого она даже и не думала, что Майлз позволит каждому совершить ритуал и создать свое крупное серьезное предсказание… Хотя, вроде как уже седьмой курс, пора привыкать что еще меньше года – и все станет еще более серьезно и она уже не ребенок.
- То есть, сегодня ритуал самостоятельно проведет каждый из нас? – уточнила девушка уже после вопроса Бриана, и так спросившего почти все что она еще хотела бы знать, при этом сделав небольшое ударение на слово "каждый". При этом в голосе уже слышалась, несмотря на волнение, порядочная доля азарта, в то время как взгляд ее зажегся любопытством. Если и не каждый (скорее всего не каждый, ведь на это нужно время, да и как оказалось немало выдержки в некоторых случаях) – Ника непременно хотела оказаться в числе тех, кто попробует.
Да, то пророчество напугало ее. Но не убавило интереса к прорицаниям. Уметь делать такое самой – это очень полезная и очень важная штука. Она даже выпрямилась на стуле, уже бросая взгляд туда, где в прошлый раз стояла банка с ртутью.
