Скорпиус нахмурился. Сообщение мисс Раду показалось ему верхом отсутствия какой-либо конкретики. Что значит «что-то произойдёт»? Где оно произойдёт, когда, а, главное, с кем? Очевидный, казалось бы, ответ «здесь и сейчас» не то, чтобы не приходил Скорпиусу в голову, он старался не обращать на него внимания, чтобы не беспокоить интерна лишним любопытством. Сейчас мисс Раду была явно не в состоянии вести активной беседе. Выражать ей своё недовольство по этому поводу или пытаться что-то уточнять, казалось Скорпиусу бесполезным. Его же собственные чувства были напряжены и взвинчены до истощения, и полагаться на них он не мог.
«Позже», — решил он, вновь не улавливая, кто, кому и почему не поможет. Конечно, Скорпиус знал, что даже превосходно сотворённое заклинание спокойствия не даст мисс Раду воздуха, но он не стремился именно к этому действию. Более того, познания Скорпиуса в колдомедицине были довольно поверхностны, и рисковать их применением на девушке без категорической на то необходимости, он не собирался.
Ничего не зная о состоянии интерна, Скорпиус лишь попытался успокоить её, полагая, что, таким образом, успокоит её неровное дыхание. В какое-то мере, это, видимо, получилось, но с самой проблемой, с источником плохого самочувствия Варвары, он, разумеется, не справился.
— Мисс Раду… — начал Скорпиус, стараясь говорить мягко и вкрадчиво, но в его голосе, тем не менее, звучало нетерпение. Он хотел сказать, что всё это значит, хотел уйти подальше от места преступления, и прекрасным поводом для этого служила необходимость отвести интерна в больничное крыло.
Несмотря на это, юноша прервал себя на полуслове. Его правая рука, всё ещё лежавшая на плече мисс Раду, непроизвольно сжалась.
— Какая ещё девочка?! — чётко, с явным напряжением в голосе спросил Скорпиус, но мисс Раду, казалось, не слушала его. Она активно озиралась по сторонам и словно бы искала… — «Кого?!» — Скорпиус знал только одну «девочку», способную довести до истерики, и даже вероятная перспектива того, что он вновь попадёт в её игру, его нисколько не радовала.
Мир пока не утратил свою иллюзорность: красные и синие полосы дрожали, давая коридору гипнотическую окраску. Из-за неё смотреть было сложно, почти больно и тошно, но юноша всё равно быстро огляделся, нашёл глазами Гвен, опустил взгляд на пса и посмотрел в другой конец коридора. Он ещё не паниковал и не боялся, хотя беспокойство мисс Раду уже, казалось бы, передалось и ему: лицо Малфоя побледнело, а его руки в один миг стали холодными. Скорпиуса пробил озноб. Было ли это чувство объективным или оно росло на страхе, юноша не знал, но из противоположного конца коридора к ним на самом деле неслась какая-то злобная тень с золотыми глазами.
«Чудовище? Животное? Волк?» — спешно перебирал Малфой, поднимая руку с зажатой в ней волшебной палочкой. — «Моргана и все её поклонники, что эта тварь здесь делает?!»
— Murus! — бросил Скорпиус не столько в животное, сколько в коридор, стремясь огородиться от несущийся на них зубастой опасности.
[dice=11616-1:10:2:результат чар]

Как говорится в пословице, один сильный ход заслуживает второго*, поэтому, хорошенько забив предстоящее волнение едой, Пенелопа после ужина явилась в означенный коридор для практики. То, что она вчера сначала не почувствовала никакого влияния сотворённого профессором места силы несколько обескураживало, но любопытство всё ещё оставалось крайне сильным. Посмотреть, чем на "энергетическом" отличается место убийства от обычного коридора - это очень захватывающе! Да и на просто коридор поглядеть любопытно: сама Пенелопа в групповых иллюзиях до этого никогда не участвовала. Как, наверное, и большинство из присутствующих.
Пенелопа негромко попривествовала всех и разом простым пожеланием доброго вечера, и попыталась слиться со стеной, что было маловероятно в футболке с имперским штурмовиком и кислотно-жёлтой расстёгнутой толстовке, в цвет с кедами. Даже потёртые джинсы в этом оплоте магии не в тему. Но что поделать, в мантии Пенни чувствует себя как в балахоне: форма словно подчёркивает каждую грёбанную складку!
Многих она узнавала по вчерашнему занятию: тут и Малфой, и интерны, и Крам вместе с другими хаффлпавцами, и по-прежнему незнакомый ей  русский парень с Райвенко, который вчера одобрительно реагировал на её заклинания - Пенни чувствовала себя настолько неловко на этих занятиях среди взрослых и абсолютно чужих ей ребят, что всерьёз обрадовалась этому незатейливому одобрительному жесту. Может, стоит с ним познакомиться? Чтобы хоть было с кем парой слов перекинуться, а не стоять дурой  под портретом какого-то древнего зельевара в полном одиночестве. Были и новые лица: старшекурсница слизеринка с чёрной собакой - животным того самого сомнительно чувака, который обвиняется в убийстве. Такая лояльность была странной. Все ведь улики указывали на египтянина, но его друзья очевидно в это не верят. Вроде даже пытаются как-то доказать невиновность, хотя это уж точно дело профессионалов. С другой стороны, от своих друзей Пенелопа бы тоже не отступилась. Тем более, что такое единодушие улик само по себе подозрительно и намекает о подлоге. Кто знает? Может и правда лишь несправедливо обвинённая жертва. Тем более, что мисс Раду говорит, что никакого ритуала вообще не было - а парня-то в некромантии обвиняют. За такими невесёлыми размышлениями Пенни заметила, что уже добрую минуту сверлит девушку с собакой и её приятелей взглядом, что заставило её панически отвернуться и надеяться, что никто о ходе мыслей не догадывался и вообще не станет её трогать.
К счастью, вскоре все перестали шушукаться между собой, так что теперь Пенни не тупо стояла, подпирая стенку, а слушала преподавателя. Она не бывала на предыдущих семинарах, но про модель Моратти где-то читала. Только вот изображения не прилагалось, что делало визуальное представление модели весьма проблематичным. Пока она решала, что лучше: промолчать и просто прошляться со всеми полтора часа или же спросить, выставив собственное невежество, необходимый вопрос уже задали. И теперь Пенелопа вглядывалась в переплетение красных и синих линий, образующих куб. Интересно, почему только два цвета? Даже перехода нет. Однако мистер Катц дал понять, что все вопросы следовало отложить на другое время. Да и никакого желания становиться следующим объектом нападок Малфоя не испытывала.
Так что вместо этого она быстро выкинула из своей головы неуютные мысли о том, что собирается идти в компании с целой кучей друзей вероятного убийцы на место этого самого преступления, закрыв глаза и сосредоточившись на представлении переплетения тяжей магии, образующих совместно куб. Бубнящий голос, зачитывающий какое-то сложное заклинание для создания групповой иллюзии, помогал погрузиться в спокойное медитативное состояние, отринуть всё ненужное.
Где-то через минуту она открыла глаза, как и было велено, и невольно охнула: всё вокруг покрыли тонкие ровные цветные линии, практически скрыв собой обычные стены. Всё переливалось. Синий-красный-синий-красный. Неужели все вокруг сейчас видят то же самое? И мистер Катц поддерживает эту иллюзию? Это было удивительно. Движение нитей словно было куда-то направлено и вовсе не выглядело беспорядочным. Отлипившись от стены, Пенни внимательно смотрела вокруг и запоминала всё, что только можно: положение тяжей магии, их поведение и изменение. Однако вскоре это стало наскучивать, вводить в какое-то сонное состояние, внимание рассеивалось и притуплялось, так что призыв пройти в соседний коридор - место настоящего убийства! - был весьма кстати.
Пенелопа не сомневалась, что отличия будут огромными: не может же насильственная смерть не оставить своего отпечатка на месте! Она бы не удивилась, если бы тяжи стекались к месту убийства и складывались в слова "Убийца - дворецкий!". Однако сразу никаких видимых различий с предыдущим коридором она не заметила. В обычном виде в коридоре давно оттерли кровь и прочие следы, убрали все улики. Так и в иллюзии, словно кто-то прибрался, приведя тяжи магии в обычный, присущий любому другому месту порядок. Но, словно пятно на периферии зрения, Пенелопа замечала что-то неладное. Потребовалось добрых пару минут, чтобы найти смущающий момент: в одном месте на полу, возле самой стены плавный и упорядоченный ход линий прерывается странной мелкой волной, небольшими буграми, как у кипящего на огне причудливого зелья. Не решаясь прервать всеобщее молчание - не считая наверняка тупых перешёптываний Малфоя и мисс Раду - и сосредоточенность, девушка усаживается на корточки у необычного места, запоминая его во всех деталях. Такое поведение магических тяжей обязательно что-то значит! Может, это важно. И поможет оправдать, ну или доказать вину египтянина?
Достав из сумки на плече кусок пергамента и цветные чернила, она начинает зарисовывать увиденное, жалея о невозможности просто сфотографировать - всё было бы проще! - когда слышит внезапный крик и плюхается на жопу, проливая чернила на себя. Ха-ха, очень смешно, - она заранее готовится к граду насмешек, резко разворачиваясь к остальным и вставая.
Но то, что она видит, заставляет её вмиг забыть свой страх быть осмеянной. Это ничто, по сравнению со страхом быть съеденной. Этот сгусток тьмы, что несётся прямо на них, хоть вовсе и не Фенрир по размером, с лёгкостью проглотит всех их. Разорвёт на кусочки, разбрасывая по полу требуху и вытягивая жилы, заливая внутренности чёрной слюны.
Вокруг уже свистят заклятия и, решив, что хрен кому отдаст свои жиры без боя, Пенелопа вслед за тем самым парнем с Райвенкло, кто подбодрил её вчера, выбрасывает руку с палочкой в сторону монстра:
- Сonterum! - кто сказал, что сминать можно только ненужную бумагу?
___________________________________________
* One good turn deserves another
[dice=21296-1:15:3:смять волка]

Отредактировано Penelope Sylvester (2014-12-14 15:32:09)

Практически все чары, что были брошены во внезапно появившегося в коридоре волка были не то, чтобы такими уж щитовыми, но нацелены именно на это. Три из четырех. И только одна чара была попыткой атаковать. И, надо сказать, очень интересной попыткой.
Однако тьма не успела допрыгнуть до щита, поставленного Скорпиусом, когда что-то ее остановило. Не отбросило, конечно, но все же остановило и заставило отступить...

А между тем с другой стороны внезапно раздался громкий пискливый лай. Кто-то из непросвещенных мог бы сказать, что лай принадлежит мелкой псине Ру, но нет. Лай доносился откуда-то из-за спин находящихся в коридоре студентов и не только. Лай принадлежал маленькой собачке, которая каким-то образом, своими глупыми прыжками, попытками встать на задние лапки и казаться больше, умудрялась занимать почти весь выход из коридора. Глупо, конечно, считать, что это маленькое животное способно хоть как-то преградить путь  хоть кому-то. Хотя... что за глупость!? Собачка может и укусить! Больно за ногу! И порвать штаны. Да-да-да! Вот уж что она может точно, так это порвать штаны! И пусть только кто-нибудь попытается пройти мимо этого маленького страшного и свирепого зверя!
И, судя по всему, маленькую собачку совершенно не пугало наличие почти прямо перед ней (ну, в самом деле, что для большого волка преграда из какой-то кучки детишек?) огромного зверя, способного раздавить ее одним когтем. Ну ладно, это, конечно, было сказано сильно утрировано, но все же около того это было. Собачка заливалась лаем и определенно не собиралась затыкаться, раздражая слух всем, кто так или иначе был достаточно чутким к этому способу взаимодействия.

Болгарский маг полностью сосредоточился на задании и не обращал особо внимание на творящееся вокруг. Все голоса, шорохи и шумы, что издавали все, все они были словно бы на глубине в восприятии ученика, кроме разве что исходящих от учителя, ибо его было нужно держать во внимании. Хотя бы для того, чтобы не упустить из виду когда он даст новое задание, либо же предложит например пройти дальше. Собственно, предложение не заставило себя долго ждать.
Крам не ломанулся в числе первых, неторопливо шагая вперед, да продолжая наблюдать за окружающей обстановкой, постепенно привыкая к ней. Вот уже и не удивляют его легкие колебания полос при каждом шаге у ног, вот уже и не рябит в глазах от очередного перелива. А через еще немного времени он привык окончательно, воспринимая все совершенно спокойно. Дыхание нормализовалось, шум в ушах прекратился, сознание окончательно прояснилось и было готово к получению информации, равно как и к ее анализу.
Но на первый взгляд вновь прислонившегося к стене юноши все было ровно так, как и в предыдущем месте. Все такие же полосы, аналогично переливаются, огибая и покрывая пространство. Но потом, когда он окинул взглядом место, где должна была стоять не то ваза, не то доспех рыцаря, ибо нечто такое он припоминал тут, взгляд уловил одну особенность.
Очередная полоса, как и множество других, но эта не переливалась никаким цветом, а была просто красной. Красной и от чего-то ассоциирующейся со словом нить. Причем толстенькая такая, ибо эта полоса, выходившая из-под других линий, казалось была несколько толще прочих. Определить ее начало не представлялось возможным, ведь оно скорее всего было сокрыто другими линиями, а может и не было, поди узнай сейчас это. Конец тоже отсюда не наблюдался, ибо дальше красная полоска шла к профессору и уходила куда-то за него.
Уходила туда, где уже проявлялось нечто темное и со светящимися глазами. И мозг четко твердил о том, что это не входит в планы учителя, что это явно опасно, чем оно бы там не было. Но более четкой картины в голове не появлялось, ибо парень понятия не имел что же это такое. Был он уверен лишь в том, что от этого надо защищаться, но творить чары волшебник не торопился, хотя бы потому, что нужно было понять работает ли вообще магия на эту тварь. А поскольку метателей колдунств тут и так хватало, то получение нужной информации не заставило себя долго ждать.
Судя по увиденному, что наверное и следовало ожидать, магия особо не работала. Уж такого уровня точно. Ибо не она остановила зверя, но лай одного мелкого и до боли знакомого Краму существа. Он прекрасно помнил эту мелкую псинку, что не так давно украла три палочки, заставила за собой бегать, а потом еще и в здоровенную, а что важнее, в опасную тварь превращалась. И вот это уже было действительно плохо, ибо на собачуху магия тогда тоже не шибко действовала.
Но, как бы там не было, а действовать было надо. Юноша рванул к светловолосой девушке с собачкой, вроде бы ее звали Гвендолин, по пути попытавшись потянуть за собой представительницу Равенкло, которую недавно угощл бутербродами. Впрочем, особо тащить не стал, лишь чуть потянув за собой и тут же отпустив, давая понять, что готов помогать, но насильно не будет. Все же ее, в отличии от блондинки, от вообще не знал. С Гвен же он пересекался чаще, да и пару раз она ему помогала, так что решение помочь и прикрыть именно ее, оно было вполне понятно. Тем более, что рядом с ней был тот самый хороший пес египтянина.
Подбежав к светловолосой болгарин встал за ее спиной, повернувшись к мелкой собачушке, да вооружившись палочкой в правой руке и посохом в левой. Было некоторое чувство дежаву, ибо не столь давно он уже прикрывал собой одну женщину. Правда тогда не было риска быть укушенным псом египтянина, а сейчас он был, но Крам надеялся что тот окажется достаточно умным и поймет что ему помогают. Если же укусит, то обижаться не было смысла, ибо он ведь просто оберегает Гвен, все просто...

Всего за несколько мгновений стройное течение внепланового занятия нарушилось, превращаясь в целый водоворот событий. Вновь вскинув волшебную палочку в боевую готовность Максим краем уха слышал голоса других ребят, вздохи и суетливые движения. Где-то сзади  раздался девичий голос, выкрикивающий сминающее заклинание - похоже девушка перепугалась настолько, что использовала первое, что пришло в голову. Вслед за этим Доусэр послал в сторону "волка" аналогичную использованной русским волшебником чару, видимо тоже желая оттолкнуть бешеную тварь, пока та не настигла профессора Катца. Тот тем временем сделал несколько шагов вперёд, почему-то не торопясь оборачиваться назад, одновременно совершая плавное и широкое движение раскрытой ладонью перед собой, а затем над своей головой.
Ещё не совсем понимая действий учителя, Макс дёрнулся вперёд, навстречу мужчине и тьме с золотыми глазищами и влажным провалом истекающей чёрной слюной пасти... и спустя миг замер на месте, как вкопанный.
Тварь остановилась. Не удалась о щит, не отлетела назад, не собралась в комок, повинуясь панической атаке одной из студенток. Казалось, использованные против неё чары не оказали никакого эффекта.
Однако она встала на месте и будто даже отступила назад... потрясённый мальчик не сразу услышал чей-то визгливый лай, доносившийся откуда-то из-за спины. Не веря своим ушам, Воробей повернул голову и бросил взгляд на Сета, являвшегося до недавнего времени единственным существом в этом коридоре, способным лаять. И сразу понял, что источником этой сумасшедшей брехни является вовсе не питомец Мишеля, который сейчас, казалось, был готов разорваться на две части в попытке не допустить к оцепеневшей Гвен ни бешеную желтоглазую тварь, ни... небольшую собачку, похожую на той-терьера, заливавшуюся громким лаем в другом конце коридора.
Брови Максима поползли вверх, а рука с палочкой медленно опустилась. Он был просто растерян и сбит с толку. Метнувшийся к мисс Нотт Крам, который на ходу успел вооружиться и посохом, и волшебной палочкой, ещё вчера таким поведением вызвавший удивление и усмешку, сейчас выглядел так, будто собирается вступить в неравный бой... с чем?
Воробьёв пригляделся к едва ли не пританцовывающей на тонких кривых ножках собачке, которая одним своим бесстрашием нарушала все представления юноши о маленьких нервных домашних любимцев, которых обычно таскают под мышкой заботливые хозяйки. С виду той-терьер казался совершенно безобидным существом. Шумным, суетливым, но абсолютно безопасным с точки зрения Максима. Однако Сет, воспитанный умный пёс, не склонный истерично брехать и кидаться на окружающих по любому поводу, рычал на пёсика столь же агрессивно, как и на замершую с другой стороны коридора тварь.
Тварь, замершую только тогда...
"... когда она услышала этот лай" - осознал русский маг, переводя взгляд на желтоглазое чудовище, стоявшее неподалёку от магического щита.
- Что здесь, черт побери, происходит?... - едва слышно выдохнул Максим, вслед за профессором поворачиваясь боком, чтобы лучше видеть оба конца коридора. Он поднял палочку вверх, в любой момент готовясь к бою.

Отредактировано Vorobev Maksim (2014-12-24 22:20:25)

Единственное, что хотела и знала черная-черная тварь, это то, что все находящиеся в коридоре были такими аппетитненькими, что хотелось сожрать сразу и всех. И костлявых мальчишек, и пухлых девочек, и даже взрослых, чье мясо вполне вероятно было не так уже свежо и вкусно. Казалось, что тварь, состоящая из мрака, жила лишь одним инстинктом. Это читалось в том, что она делала, это можно было увидеть и в ее желтых жутких глазах. Поэтому волшебники не зря стали действовать, иначе - быть беде. Да, только вот все их чары были не совсем теми, которые могли бы им помочь.
Первый щит, созданный Малфоем, остановил такое быстрое и дикое движение волка, но был сломан очень быстро, а заклинания, что летели следом, почти никак не повлияли на то, что зверь снова стал двигаться вперед. Лишь волшебство, сотворенное Максимом, заставило "тьму" замешкаться. И он бы опять побежал, чтобы ухватить кого-нибудь за сладкий и вкусный бочок, но его отвлекло "нечто", что стало гавкать в другой стороне коридора. Маленькое, визглявое создание довело до удивление волка, что тот, недоумевая, сначала попятился, впрочем он сделал лишь один шаг назад, а потом вновь рванул вперед, врезавшись в щит, созданный Эзрой Катцем. Он был не в силах сломать его сразу. Но и это заклинание в конце концов не станет помехой для темной твари. О чем волк и стал оповещать собравшихся, сначала выдав не то вой, не то ужасный звук, который влиял на волшебников, что сейчас были в коридоре. Некоторые могли почувствовать слабость и страх. Этот звук словно нарушал психологическую устойчивость людей.
Закончив со своей темной "песней", зверь зарычал и снова кинулся на щит, вознамериваясь разбить его и добраться наконец до своей еды.

События в коридоре развивались очень быстро. Считанные секунды: действие, половина действия - все, что можно было предпринять за время, которое давала запертым в одном небольшом коридоре волшебникам сама ситуация.
Вой волка словно спровоцировал тьму, идущую с другой стороны. Маленькая собачка, которая до того заходилась лаем теперь, как и положено всем маленьким собачкам, взвизгнула, прижала уши к голове, а хвост, как известно, к пузу, заскулила и отступила. В самом деле, что может маленькое несчастное существо противопоставить такому вот огромному зверю, добычу у которого она явно планировала отобрать. Точнее, ну кто же ожидал, что на маленьких людишек будет претендовать больше одной пасти?
Ну да ничего! Выиграет тот, кто больше отхватит. А как отхватить больше? Правильно, призвать хозяйку.
- Какая плохая собака, - бесстрастный голос маленькой девочки, казалось, заглушил даже последующее рычание волка.
Она появилась словно из ниоткуда. Такая же маленькая, несуразная, в белой ночнушке чуть выше худых колен, острые плечи чуть приподняты, голова опущена, из-под русых волос, свисающих сосульками, смотрели два жутковатых светлых глаза.
- Очень плохая собака...

Однако у тех, кто оказался в коридоре, особенно в середине, теперь появилась еще одна забота.
В тот момент, когда посох Крама стукнул о землю, от него по низу волной, словно вода от брошенного камня, начало расходиться довольно высокое (сантиметров тридцать) кольцо огня, которое остановилось ровно тогда, когда достигло необходимого болгарину диаметра.
Конечно, самому Рене это не грозило ничем, за исключением подпаленной мантии. Гвендолин, которая должна была также оказаться за "барьером" огня, повезло чуть меньше: помимо подпаленной мантии они рисковала получить ожог. И все, кто находился в относительной близости к внезапно образовавшемуся огню, так же оказались под угрозой.
И единственным незащищенным от огня вовсе существом в сложившейся ситуации оказался маленький черный пес египетского волшебника, так отчаянно пытавшийся защитить от всех бед сразу человека, которого хозяин поручил ему охранять. Получив первый "удар" от пламени, лысая собака (а даже у лысых животных часто есть маленький пух, в пару миллиметров, но...) жутко и высоко завизжала, подпрыгнула, отскочила назад и снова получила "атаку" расходящегося огненного круга. Сет взвыл еще сильнее, не понимая, что происходит, и почему это невыносимое что-то жжется, делает больно и отгораживает его от девушки. Атаки изнутри пес определенно не ожидал, и все же еще до того, как круг остановился, пес предпринял героическую попытку перескочить через уже куда больше пугающее его, нежели какая-то крайняя тьма, пламя ближе к Нотт, которую пообещал защитить*.

*Действия Сета согласованы с хозяином

Огонь опасная стихия, особенно когда ты еще не донца освоил его контроль. А уж тем более тогда, когда твое эмоциональное состояние такого, что ты не в силах полностью воплотить в реальность свою задумку. Крам хотел сотворить кольцо огня уже вокруг, но вместо этого кольцо пошло в рост аккурат от точки удара, вопреки желанию. Осознание произошедшего пришло слишком поздно и маг просто не успел попросить у Гвен поднять Сета на руки. Как итог, ежели волшебникам огонь особо не навредил, разве что чуть подпалив мантии, то вот псу досталось. Не смертельно, но явно неприятно.
- Прости, кольцо сработало иначе, не как надо. Успокой и подлечи пса, знаешь лечебные чары? Меня потом прибьешь, а пока мне надо держать защиту... - быстро, стараясь опередить любые возможные действия девушки, твердым и уверенным, на сколько мог в текущем состоянии, прикрикнул Гвен, надеясь на ее понимание.
Болгарин не хотел навредить им и лишь старался защитить, да вот не всегда желания совпадают с реальностью. Как бы там не было, а токмо прошлое уже не вернуть, так что надо было действовать исходя из того что уже было. И щит определенно был нужен, особенно в свете того, что тут появилась какая-то девочка в ночнушке. И нутро подсказывало, уверенно так, что она им не друг и проблем стало лишь больше.
Крик русского парнишки волшебник не то чтоб пропустил мимо ушей, но выполнять его требование определенно не намеревался, а напротив, был готов попробовать усилить огонь при необходимости.
- Обычная магия на мелкую не работает, да и не мелкая она вовсе! Чем указывать мне лучше бы сам попробовал защиту поставить.
Все же ответил, холодно и жестко. Ибо помнил то превращение из мелкой шелупони в громадину, помнил смрад пасти, помнил быстрое приближение острых клыков к своему телу. Тело пробил озноб и пламя на миг поколебалось от волнения и нервов, но лишь на миг.
- Девочка, ты кто и как тебя зовут? - постаравшись сделать голос дружелюбным обратился к малютке в ночнушке, одновременно крепче взявшись за палочку и посох.

МакГонагалл водила глазами по стене, замечая новые узлы и сплетения, то сливающихся воедино цветом, то двух сине-красных тонких змеек. Больше всего в этом коридоре ее интересовали картины, хотя особым интересом к искусству она никогда не отличалась. С полотнами было что-то не так. Даже больше не так, чем в тот момент, когда Крам коснулся сетки модели. МакГонагалл переводила взгляд от одной картины к другой. Линии выглядели беспорядочно, до этого момента место, казалось, имело свою особую структуру, но эта теория разбивалась на осколки при взгляде на рисунки, провисевшие здесь возможно со времен основателей. Возможно, это магия на них так отображается, хотя нет... Магия должна быть еще более гармоничной. Последняя картина больше удивила девушку: в отличие от других, она стала образцом ровных линий без единого сгиба или лишних элементов. Эмме сразу захотелось сравнить их обычным зрением, но она решила оставить это на конец занятия.

А зря... Может в обычной плоскости не водились черные волки.
Хотя, если учесть, что животинка принадлежала кому-то, на охоту ее вывели целенаправленно.
Девушка одной из последних заметила приближающуюся тьму, но больше она не испытывала панического страха как при первой встрече в конце сентября. Сейчас в ее руках было оружие - крошечное знание о природе волка, это куда лучше, чем ничего, а при ближнем рассмотрении и при поддержке такой толпы волшебников - весьма весомо.
Эмма оглянулась, ее интересовали Александр Таранов и Езра Катц, оба по разным причинам. Парень был с нею той ночью, когда она нарушала школьные правила и даже больше, он проявлял гриффиндорские качества, которых не хватало самой девушке, с русским у них были кое-какие догадки и планы. Действия же Катца были важны ей только потому, что в тот момент он был главным. И было разумно наблюдать за ним и не мешаться под ногами, раз уж она сама не хотела разбрасываться Люмосом.
Вот началось...Опасаясь за свою шкурку, МакГонагалл не замечала, что происходит с другими.
Эмма вынужденно достала палочку и крепко сжала, готовясь атаковать, если, конечно, никто не остановит волка на безопасном расстоянии от нее. Она стала  вполоборота, выставив правую ногу немного вперед. Губы едва заметно шевелились, произнося заклинание по буквам, но рука, выжидая, не рисовала в воздухе узор.
Девушка услышала лай, а точнее, тявканье мелкой собаки, сперва она подумала, что это Сет. Но, кажется, сколько хватило памяти, он издавал не такой лай. Значит? Что это значит, МакГонагалл предпочла пока не думать...
Крам! Болгарин рванул вперед и попытался потянуть за собой Эмму, сбив ее шепот и поломав "боевую" стойку. ЗАЧЕМ! СТОЙ! Но куда его было остановить, тем более мысленно...
- Стой! - прокричала девушка в спину такому резвому болгарину, - но ее голос потонул в шуме летящих чар.
Эмма снова оглянулась на Эзру Катца, похоже он действовал максимально правильно, по крайней мере, его действия выглядели в глазах МакГонагалл очень логичными. Именно так следовало поступить в сентябре - выставить щит и позвать на помощь.
Волк залаял. Любой щит для него лишь временная преграда и этот лай, казалось, был насмешкой. Но все же... Зачем выводить его на охоту, если оно не справилось с тремя школьниками? Или хозяин усовершенствовал эту мерзость? Эмма, наконец, нашла время повернуться в сторону громкого тявканья и писка.
Девушка сглотнула. Вот ее она больше никогда не хотела видеть, никогда в своей жизни. Эмма много думала о ней позже и с каждым разом, ей становилось все... темнее. Она надеялась, что ребенок сгинул вместе с Хеллоуином, но она была больше, чем часть той ночи. Теперь рейвенкловка это четко осознала. В ее голове стало совершенно пусто, мысли медленно таяли, уступая место злости и страху. Мантия задымилась с краю, а через секунду на ней начало расходиться пламя. Эмме понадобилось много времени, чтобы осознать, что она горит.
Но девушка не стала сбивать огонь струей воды, она скинула ее и затоптала огонь. Возможно, это было совсем не рационально и требовало больше времени/сил, но пальцы слишком крепко сжимали палочку, готовясь защищаться. Словно руки перестали подчиняться, сам артефакт замер в ожидании, не желая тратить силу на что-то кроме защиты от тьмы.
Под ногами пошли разводы воды, сегодня МакГонагалл сделала правильный выбор, одевшись в маггловскую одежду. Хоть она ее не любила, но джинсы и ботинки - практичнее юбки и туфель. Эмма не двигалась с места, она предпочитала бы остаться всем вместе здесь, а еще лучше стравить между собой ребенка и волка. Драться с одним легче, чем с двумя сразу.
Но девушка с трудом контролировала себя, не позволяя панике завладеть разумом , куда ей было раздавать советы или выкрикивать заклинания. Она нервно на сантиметр мотнула головой в сторону Айры, и, не дожидаясь результата ее чары, прокричала остальным как можно громче, насколько хватило сил. Но крик скорее вышел низким рыком:
- Exortus! Exortus на волка.

“Хогвартс, Хогвартс, наш любимый Хогвартс
Научи нас хоть чему-нибудь.
Молодых и старых, лысых и косматых...” - про себя напевал Невилл, выбираясь из статуи Одноглазой ведьмы и мягко спрыгивая на пол. Что профессор забыл в одном из потайных коридоров и как он туда вообще попал? Все просто - возвращался из Хогсмита, благо вбитые на подкорку навыки хит-визарда позволяли незаметно попасть в подсобку “Сладкого Королевства”, а там уже по знакомому туннелю обратно в школу. И, что не мало важно, сразу на третий этаж. К тому же то, что он взрослый мужчина и уже давно окончил школу, не уменьшает его принадлежность к факультету, иногда страдающему небольшой нелогичностью в поступках, потому и спрашивать какого Мерлин декан забыл в тайном ходу - бессмысленно.
“Бр, не люблю я это хождение по этажам” - бросив огорченный взгляд на статую и тяжко вздохнув, Нев быстрым шагом направился к лестничному парапету, - “но, увы и ах, не всё продумали Основатели….”
И как раз в момент, когда размышления одного из деканов перешли с достоинств жены к обсуждению с ней же идеи особых личных порталов для преподавателей, профессора настигло заклинание оповещения, заставившего его буквально остолбенеть. Все-таки у создателя данного заклинания было своеобразное чувство юмора - информация, заключенная в чарах, вклинивалась в мозг, словно профессиональный удар в челюсть боксером-маглом. Ну, или едким замечанием одного всеми известного профессора-зельевара. В итоге, если бы Нев не остановился, то он мог вполне попробовать научиться летать без магии ибо случайно свалиться в таком состоянии через перила - плевое дело.
“Хотя, может это только у меня так” - проскользнула ворчливая мысль, впрочем не мешающая хозяину резко развернуться на каблуках и, попутно выхватывая палочку из чехла, броситься к заклинателю, благо в пакете переданной информации обозначалось его местонахождение.   
Поворот, второй, ровное дыхание, легкое движение палочкой и доведенная до автоматизма цепочка заклинаний: “Aequitas!”- “Squama”. Мысли, бившееся в легкой паранойи и панике тут же успокоились и упорядочились, позволяя своему хозяину критически думать, а легкое покалывание корпуса, и постоянный, но несильный отток магических сил оповестил о сработавшем защитном заклинании. Возможно такая цепочка и расточительна в плане ресурсоемкости, но она не раз спасала профессора в прошлом, потому и использовал её мистер Лонгботтом практически постоянно. Если ситуация того требовала, конечно, и было время на хотя бы минимальную подготовку.
И снова минутный бег, поворот, несколько быстрых шагов и, наконец, Нев выныривает из-за угла, ощетинившись палочкой, будто фехтовальщик шпагой. А открывшаяся его взору картина была... странной, но инстинкты и чувство опасности вмиг завизжали - и это сквозь пелену заклинания беспристрастия! Впереди, спиной к Неву, стояла маленькая девочка в несуразной ночнушке до колен, а русые волосы свисали сосульками, будто их хозяйка долго гуляла на холоде с мокрой головой, от которой веяло странной силой и некоторой хищностью. А рядом с ней, будто в насмешку, трясущийся комок, к которому, если присмотреться, можно узнать небольшую собаку. За маленьким тельцем, немного впереди, виднелись силуэты, окруженные пламенем и едва ощутимым всполохом заклинаний различной силы, да разнокалиберными вспышками.
- Какого… - начал было Нев, заметив сверкнувшую молнию, но резкий голос одного из силуэтов прервал фразу ещё в самом её начале.
- Ближе к стенам! - и декан рефлекторно отпрыгнул чуть в бок и вперед, ближе к стене, почти сравнявшись с непонятной парочкой. Впрочем, взгляд тут же зацепился за сгусток темноты, так похожий на оскалившегося волка.
“Что. Здесь. Твориться?” - мозг отчаянно требовал хотя бы небольшой добавки информации, а правая ладонь ещё сильнее сдавила волшебную палочку, направляя её то на странную девочку с собачкой, то на волка.

Отредактировано Neville Longbottom (2015-01-14 09:45:48)

Ничего особо не предвещало беды. Спокойный и размеренный день, что уже подходил к своему логического завершению, достигнув вечернего времени. День после окончания восстановления от очередного полнолуния, прошедшего двадцать седьмого ноября. Конечно, небольшие остатки слабости еще присутствовали, но они уже были почти незаметны, особенно на фоне того, что творилось с организмом в первые дни. И уж точно не шло ни в какое сравнение с тем, как маг чувствовал себя впервые после превращения из волка в человека.
Чернобород неторопливо шел к замку от домика лесничего, которому помогал с поиском ели для медленно, но уверенно приближающегося праздника. Ведь это только кажется, что еще до торжества большая часть месяца, но так можно думать лишь тем, кто не серьезно озабочен торжественностью всего действа. Персонал школы же о таком думал, ибо праздник должен был быть действительно таковым. И к счастью в этом году поиски нужного древа прошли достаточно быстро и успешно. Не то чтоб в лесу было сложно найти ель, но вот отыскать действительно громадное древо - это уже не простая задача, ибо для поиска приходилось забредать довольно далеко.
Но, как бы там не было, нужная хвойная красавица нашлась. Мужчины запомнили где она и договорились о дне срубки и переноса ее в замок. Потом прошли в домик лесничего, выпили по чарке парного молочка с плюшками и разбрелись по своим делам. Лесничему надо было проведать кентавров, а Рамси, как было сказано в самом начале, побрел к замку.
Оповещение о беде профессор получил аккурат когда входил в  школу через центральный фход. Несколько секунд он был в полном ступоре, так что даже нога при шаге не была до конца опущена на пол и если бы он еще некоторое время так простоял, то в теории мог и упасть. Шотландец совершенно не ждал того, что кто-то столь нагло попробует нарушить его личное пространство - собственную голову. Но потом к нему пришло осознание случившегося. Ну, как осознание... Понятно Рамси было только то, что надо было идти на помощь, что случилась беда, а вот что именно он естественно не знал.
Не медля ни секунды он помчался к указанному посланием месту, делая это весьма громко, что вполне ожидаемо с обутыми гриндерами, да еще и с металлическими вставками. Когда же до коридора оставалось совсем немного, волшебник на ходу запустил одну руку в волосы, а затем выставил ее пред собой с волшебной палочкой, которую достал из-за уха. Поворот, еще один, а вот и нужный коридор с предстающей глазам эпичнейшей картиной из вспышек, заклинаний и много чего еще.
- Какого хера?.. - сорвалось с легким рыком с губ маггловеда. Впрочем, вопрос был скорее риторическим и даже он, человек с далеко не всегда работающей как надо соображалкой, понимал это. Ответа никто не даст, во всяком случае пока все творившееся безобразие не прекратится.
Когда прозвучал возглас о том, что нужно быть ближе к стенам, рыжеволосый чародей рефлекторно пристроился к правой от себя стенке, только сейчас обратив внимание на странную девочку с собачкой, что в силу малого размера были прежде проигнорированы. Конечно, он и понятия не имел кто они, как и не ведал про природу черного волка с другой стороны коридора. Было лишь чувство опасности, что смешивалось с готовностью к обороне дремавшего где-то внутри шотландца зверя. Просто ощущение, ничего более, но легче от этого не было.
Миг и он машинально втянул ноздрями воздух, попытавшись уловить запах девочки. Веры в успех сего действа особо не было, как и понимания на кой черт он ее нюхает, но все же он это делал. И кто знает к чему бы это могло привести. Может аромат выудил бы из омута памяти воспоминание о ком-то или чем-то, что прояснило бы ситуацию. А может и просто сам запах отпечатался бы в памяти и он смог бы в будущем определять попахивает ли рядом девочкой или нет. А может он и ничего бы не почуял, кто знает...

[dice=23232-1:20:0:Успешность занюхивания девочки]

Трудно было сказать, которая из чар сработала, их ли, или Катца, (его Доусэр снова увидел только когда опасность перестала стремительно надвигаться) но факт был налицо – волк остановился. К моменту атаки группа студентов несколько разбрелась по коридору, и сейчас Джон стоял, наверное, дальше всех от опасности. И пока чисто инстинктивно не возникало желания двигаться ей навстречу.
Однако спокойная пауза была недолгой. Прямо позади него неожиданно раздался писклявый лай, Джон, еще державший на всякий случай боевую стойку, даже вздрогнул от неожиданности. Фоном промелькнула мысль о том, что пес Ру не сзади, а где-то впереди… Резко обернувшись, он увидел маленькую собачонку, пританцовывающую на задних лапках, и лаявшую, без сомнения, на волка. Откуда она тут взялась и не появится ли вслед за ней еще кто-то, например ее хозяин, было пока непонятно, но то, что Крам тут же метнулся прикрывать собой от мелкой псины старосту Слизерина ввергло Джона в замешательство. Кажется волк-то был пострашнее этой верещащей идиотины, рисковавшей еще сильнее разозлить его… Хотя, если зверь кинется за шавкой – он может, увлекшись, пробежать мимо них. Джон перевел взгляд на волка, снова поднимая палочку, но как раз в этот момент тот издал звук наподобие воя, утробного воя вперемешку с рычанием. От которого у Джона, казалось, заложило уши… Понимая, что делает что-то совсем неправильное, что остается безоружным, парень машинально закрыл уши руками, тряхнув головой. Сам звук был неприятным, но не слишком, хуже было то, что он словно проникал в голову, в тело, заполняя разум ощущением паники и заставляя хватать ртом воздух. Прежде с ним никогда не случалось таких панических атак, бывало всякое – испуг, ярость, замешательство, но настолько оглушающего чувства от чего-то постороннего он еще не испытывал. «Только не сейчас…» Не время было пробовать новое. Судорожно выдохнув, Джон успел увидеть, как волк кидается в их сторону, но пока не может сломать щиты. Сколько они еще так продержатся? Эта мысль окончательно выбила из сознания панику, хотя дыхание выровняла не сразу. И все же много времени было потеряно. Использовать какие-то чары для успокоения Джону просто не пришло в голову, он пытался придумать, каким еще щитом в случае чего защитить себя и еще кого повезет…
- Какая плохая собака, - от этого голоса, совсем рядом с ним, мурашки прошлись по спине. Голос не принадлежал никому из студентов или интернов, он был совсем детский. Повернув голову, Доусэр увидел рядом с истеричной собачонкой, к тому моменту уже поджавшей хвост, очевидно, ее хозяйку… Но что здесь делал этот ребенок? Вариант, что это одна из первокурсниц, вышедшая в приступе лунатизма из спальни в ночнушке и совершенно случайно забредшая к ним, отметался, стоило глянуть ей в глаза… Они были какими-то странными, ненормальными, не человеческими. Крик Раду заставил Джона, чуть было на первых порах не шагнувшего к девочке, наоборот отпрянуть. «Светлые и лечебные?» Джон уже не думал, что отступить в сторону волка такая уж плохая идея, и пытался вспомнить что-то кроме Люмуса, не совсем светлого, но хотя бы света, как вдруг в нескольких шагах от него вспыхнул пол…
- Твою мать, Крам! - вскрикнул, отпрыгивая в сторону и сбивая залезшее было на полу мантии пламя, Доусэр. Все давно шло не по плану, но буквально за несколько секунд превратилось в полную неразбериху благодаря этому огненному залпу. Джон слышал крик Макса, видел, как метнулся несчастный пес, которого неслабо поджарило, а на нем самом чуть не вспыхнула одежда… Такими темпами они сами друг друга покалечат, особенно если будут швыряться тем, что не контролируют. Джон давно уже не мог уследить за тем, что происходило в стороне Катца, он вообще теперь мало что видел, хотя успел заметить появившегося с его конца коридора декана Гриффиндора…
- Ближе к стенам!
- Dormio! – бросил Доусэр в сторону девочки единственное, что вспомнил из медицинской магии, пусть и не совсем лечебной, делая шаг к стене хотя бы с середины коридора. Он слышал, что Малфой позади него пытался создать патронуса, наверное – лучше и не придумаешь, но вот получится ли?

[dice=23232-1:15:0:усыпляющее на девочку]

После таких неумелых боевых чар и щитов, которые в итоге трещали по швам, волк был настроен решительно на "пообедать детками". Именно в этот момент пал последний "гарнизон" между им и жителями Хогвартса, но перед тем, голос девочки донесся до разума монстра. Голос, который он воспринял как большее сопротивление, чем все эти мелкие людишки, ведь они были только жертвами, а малышка на том конце коридора ощущалась волком, как соперница, покушающаяся на его добычу.
Монстр зарычал, готовый кинуться в миг через толпу, чтобы доказать этой "девчушке" кто здесь главный, но в тот момент яркая вспышка озарила коридор. Молния, созданная интерном достигла своей цели и отбросила его в сторону, на какое-то небольшое время волк был дезориентирован, что дало одному из взрослых, находящихся в коридоре время. Также перед этим Айре Раду удалось потушить все пламя, которое сотворил болгарин.
Магия же, созданная Эзрой вышла и не то чтобы полностью защитили всех от темны сил, но когда монстр поднялся на лапы, злобно рыча, волшебников он уже не замечал. Все его внимание было обращено к девочке.
Пожалуй, самыми защищенными в этой толпе оказались Малфой, Нотт и Крам из-за заклинания, которое применил первый. Вопреки всем общим ожиданиям, Скорпиус не был настолько темным волшебником, чтобы Патронус у него не получился вовсе. Небольшое облачко, красиво вспыхнувшее, появилось на конце его палочки, а после зависло рядом, защищая его и рядом находящихся от ментальных чар. Поэтому вой волка, раздавшийся в следующий миг на них никак не действовал.
Темная-темная сила была зла. Так что пинок Генри бы совершенно не помехой для жетоглазого. Нога профессора погрязла в тьме, и волк большим хвостом отмахнулся от Коэна, как отгоняет надоедливых мух корова. Заклинание хаффлпаффовской толстушки тоже не было проблемой для монстра, он словно на показ, проглотил появившуюся у его морды вспышку, злобно оскалившись, так что слюна вновь стала стекать на пол с его пасти, черными, мерзкими, вязкими каплями. И он сделал шаг вперед, не смотря сейчас ни на кого, кроме темной девочки, что так ужасно вторглась на его пир. Волк не замечал всей толпы, что находилась сейчас в коридоре, ведь кроме столь активных юных и не очень волшебников, были и те, кто испугался и прятался за спинами товарищей, сейчас вжимаясь в стены. Одна девчушка и вовсе чуть не расплакалась, думая о том что ни за что на свете больше не пройдет по этому коридору. Другого же мальчика пришлось силком оттащить к стенке, ведь он упал в обморок от жуткого воя, а может и просто от страха. Иные же предпочитали молиться всем мыслим и немыслимым богам, ища в этом спасения. Те же, кто были смелее и сильнее, обеспечивали хотя бы временную безопасность прочим. У Сафи, практикантки "надоедливой мухи", получилось усилить волшебство, созданное Катцем, так что ни одно из детей больше не было видно монстрам.