- Запомни: концентрация, концентрация и еще раз концентрация. Только она может тебе помочь использовать силы так, чтобы добиться желаемого результата, а не сжечь все и всех вокруг. Ты же этого не хочешь, верно? - волшебница в ожидании смотрит на внука, и Эрик быстро кивает. Конечно, он не хочет. Кому понравится, если нельзя контролировать часть себя? И так уже перед родителями стыдно. Сколько можно им бегать с палочками наголо по дому. У него-то еще водные заклинания получаются не так хорошо: огонь воде не товарищ. Так что тренировки, тренировки и еще раз тренировки.
- Старайся найти место, где бы тебя никто не трогал на время занятия. Нет ничего хуже огневика, которого напугали внезапным появлением: под воздействием эмоции он может навредить окружающим, даже сам того не желая. Так что лучше пусть это будет пустынное хотя бы в какие-то часы место. А еще лучше, если оно окажется, например, озером.
- Ты будешь вынужден сосредоточиться настолько, чтобы перебороть воду. Считай это своеобразной медитацией. Да и лучше пусть горит вода, чем сухая трава под ногами или чужая одежда, - маг негромко слово в слово повторяет наставления своей бабушки, когда-то учившей его подчинять себе вырывающееся с малейшими всплесками злобы или испуга пламя. Неудивительно, что он так хорошо запомнил поучения старой волшебницы: от них зависело будущее Эйнерта. Да и ее уроки были самыми трудновыполнимыми, даже по сравнению с далеко не легкой в изучении школьной программой. В школе требовалось понять всего лишь материал учебников и задавать вопросы учителям. В занятиях с огнем нужно было работать с самим собой, а ответы на вопросы выискивать на уровне интуиции.
Вскинуть руки параллельно земле, вперив взгляд в простирающуюся перед ним водную гладь. Сейчас хогвартское озеро спокойно: ни русалок, ни гигантского кальмара. Только небо что-то хмурится: наверняка скоро потревожит водяное зеркало каплями дождя. Но пока можно спокойно тренироваться. Впрочем, он занимается и в дождь: ведь не будут же противники выбирать погоду, в которую на тебя нападать, верно? А значит нужно уметь действовать в абсолютно любых обстоятельствах. Иначе будет как в той забавной маггловской книжке, которую он купил в Лондоне, заинтересовавшись обложкой. Там убийца промахнулся только потому, что рядом заворковал голубь. Помнится, они с сестрой тогда чуть ли не до слез смеялись над этим местом в повествовании.
Однако, сейчас нужно выкинуть подобные мысли из головы и сосредоточиться на воде. Эрик давно присмотрел это место, опытным путем выяснив, что студенты Хогвартса хоть и падки на исследования местности, но до этого берега в силу то ли лени, то ли еще чего, доходят крайне редко. И уж тем более сюда никто не сунется в выходной с утра пораньше.
Вода расслабляет, утихомиривая эмоции и упорядочивая разум. Сначала сосредотачиваться на ней было крайне трудно: начинаешь расслабляться и колдовать уже не получается или выходит с трудом. Но годы тренировок и опыт аврора берут свое: кончики пальцев знакомо покалывает, а в груди возникает странное ощущение, которое он до сих пор не может описать абсолютно точно. Кажется, будто дышать чуть труднее, тебя захлестывает энергией, хочется либо кому-то врезать с размаху, либо хоть руками встряхнуть: тело жаждет действия. Но Лоис уже знает, что просто потрясти кистями рук будет недостаточно: лишь сорвутся искры с пальцев. Для того, чтобы выплеснуть живущий внутри жар, он заранее создает мороки. Простейшие заклятья, которым его научил Анжей - директор салемской школы и по совместительству близкий друг. Недолговечные, легко создаваемые, для атаки заклинанием или огнем ему хватает. И рассыпаются они от малейшего магического воздействия, так что вреда никакого от этих простеньких иллюзий. Если только голову окружающим дурачить, но это без надобности.
Один такой морок уже стоит шагах в тридцати от него. Складывается ощущение, что над водой парит человек. Главная задача состоит в том, чтобы добраться до него через водную преграду. А когда удастся, то нужно будет создавать новый морок, еще дальше прежнего, дабы усложнять себе задания.
- Раз, два, три! - глупый детский счет, но начинать лучше с него. Сейчас он хочет добиться такой силы пламени, чтобы вода тоже реагировала. Только не очень сильно, иначе русалы разозлятся. Все-таки это их озеро: они и так были крайне любезны, что разрешили тренироваться на его поверхности, взяв обещание никогда не пускать пламя на глубину больше пяти-шести метров. - Перестраховщики. - Эрик мысленно фыркнул. Чтобы пробиться на такую глубину, нужно слишком сильно выложиться, чего он не планирует делать ни в каких случаях, за исключением самых крайних. - Надеюсь, они не наступят. Хотя с моим везением... - скептический хмык сменился слегка нахмуренными бровями. Огненные сполохи бодро побежали к мороку, но недостаточно быстро. Перфекционист в мужчине раздраженно скривился, что тут же сказалось на магии: полыхнуло, и погасло, не достигнув цели. Лоис сузил глаза и резко сжал правую руку в кулак: под морок вспыхнуло пламя, рассеивая магию. - На этот раз лучше. Но все равно нужно быстрее. И надо что-то еще...могут же быть и препятствия... - маг задумался, перебирая по памяти возможные и невозможные преграды, которые можно было бы возвести для своих занятий. - Взять манекен, что ли? - доставая палочку, он вспомнил стоящего в классе манекена, на котором студенты иногда испытывали действие заклинаний. Временами профессор Эйнерт издевался и начинал двигать манекен при помощи Locomotor... Уроки проходили весело. Но самому Эрику нужно было что-то большее.
Сосредоточиться снова, руки резко вверх в попытке вызвать огненный смерч под только что воссозданным заново мороком уже метрах в ста или даже более от себя.
- Перестарался, - колдун скептически хмыкнул, сжимая пальцы в кулак, чтобы погасить огонь. Если научиться регулировать интенсивность пламени ему в свое время было сложно, то научиться его гасить совсем потребовало еще большей настойчивости. - Что со мной сегодня такое, - потерев переносицу, маг невидящим взглядом оглядел озеро. Обычно он был более доволен результатами своих действий, а сегодня вот что-то не заладилось. И вроде получается, но не так, как планировал. Вздохнув, Эрик осмотрелся в поисках камня. А найдя искомое, подбросил вверх. Бить заклинаниями по движущимся мишеням была их любимая забава в Дурмстранге. А камни очень удобны в качестве мишени: сразу видно, если в них попадет взрывающее или режущее, например. Главное следить, чтобы заклятье не попало куда-то еще (к примеру, чтобы то же Incendio не подожгло траву) и вовремя увернуться от осколков. Хотя с другой стороны в такие моменты отрабатываются щиты или те же гасящие чары. Из любого действия можно извлечь пользу, так их учили.
Камень взорвался осколками, и Эрик машинально выставил щитовые чары. Ничего сложного пока что. Просто чтобы со временем навыки не забывались, необходимо и самые простые заклинания отрабатывать. А то так в один прекрасный день проснешься и поймешь, что Reducto у тебя какое-то хиленькое совсем.

- Это развлечение, как вы, мистер Ру, говорите, способствует развитию или поддержанию необходимых для боя навыков, - спокойно заметил Лоис, подходя ближе. Изначально он надеялся, что тренировку не придется прерывать, но раз уж разговор начат, то игнорирование чужого присутствия попахивает некоторой долей идиотизма. Поэтому как только осколки разбитого камня коснулись земли, и был убран щит, Эрик обернулся и ответил на замечание студента.
- Доброе утро, Амон, - вежливость прежде всего, а в чистокровных ее вбивают на уровень подсознания. Такой навык позволяет даже просто отдельное имя безо всяких "мистеров" или "господ" произносить, не сходя до уровня панибратства, чем Эрик частенько пользовался. В некоторых случаях умение точно выверять интонации очень выручает.
- Иногда даже самые, казалось бы, бесполезные занятия вроде подбрасывания камней или ловли снитча на земле могут пригодиться. К примеру, способность попасть заклинанием в камень, который находится вне поля зрения, помогает отбивать чары в сторону находящихся за спиной врагов. Судя по вашему вопросу, вы развлекаетесь точно таким же образом, верно? - дружелюбный интерес, впрочем, вполне позволяющий не отвечать на вопрос, если нет желания. И так все понятно.
- Неужели никогда не задумывались о практической стороне дела? - а вот сейчас интереса чуть больше. Никаких поучающих интонаций: Эйнерт вообще не любит учить. Он рассказывает, показывает и поправляет в случае ошибок. Не учит. Когда ты кого-то целенаправленно учишь, то волей-неволей начинаешь требовать результатов. Да ведь еще и высоких. И если ученик не может достигнуть поставленной тобой планки, то он объявляется дураком, лентяем, не желающим узнавать нечто новое и так далее, и тому подобное... Типичная ошибка личного отношения к происходящему. А когда ты всего лишь рассказываешь, то тебя уже не так касается, сколько из твоего рассказа запомнят. Эйнерту не наплевать на результаты, и гоняет Эрик студентов всегда довольно строго. Другое дело, что невозможного от них требовать никогда он не будет. И нервы сохранит: и свои, и студентов. Маленький бонус, но все равно приятно.
Взгляд скользит по лицу студента. Что он вообще знает об этом малом? Есть личное дело, есть оценки, есть результаты на занятиях. Способный парнишка, это сразу заметно. - Гонору много, но ведь и слизеринцы с первого курса точно такие же, - мысленная усмешка. Вот уж с кем, а со змеиным факультетов отношения Лоиса складывались хорошо. То ли дело было в непробиваемой уверенности в себе: никакие замашки чистокровных английских отпрысков не трогали Эрика, лишь вызывали полуулыбку или наказание (некоторые вещи лучше пресекать на корню, чтобы напомнить, кто на каком месте находится). То ли он просто изначально относился к ребятам так, как они показывали себя сами, не оглядываясь на славу факультета, предков, фамилии и прочее. А ведь чтобы поладить с подростками - не важно, маги они или магглы, - нужно не так уж и много: признавать в них личность, не пытаться поучать и давить опытом, и иногда напоминать о правилах приличия. Помня об этих вещах, можно добиться очень многого: эту простую истину волшебник вынес со школы, помня о собственных взаимоотношениях с профессорами.

- Да, такое развлечение куда более полезно, - мимолетный кивок. Наверное, многие бы с этим не согласились. Они бы сказали: как же так, у ребенка должно быть детство, игрушки разные, и развлечения обязаны быть другими. Это ведь ребенок. Вот только за годы работы Эйнерт научился не попадаться в подобные ловушки: насмотревшись всякого, понимал, что дети иногда бывают куда взрослее по складу ума, нежели их хотят представить. Да и отличать зерна от плевел необходимо: наследники чистокровных развлекаются не так, как магглорожденные. А египтяне едва ли будут думать подобно англичанам. Нельзя всех под одну гребенку.
- Неужели? - губ коснулась заинтересованная улыбка в ответ на справедливое замечание о простоте. - Твое рассуждение верно, но только в том случае, если ты следишь за камнем, тем самым облегчая себе задачу. Да, ты абсолютно прав по поводу отсутствия разума, однако закрой глаза и просто кинь. - спокойно. - Тебе покажется, что он летит строго вверх. Далее будет казаться, что упадет он где-то рядом с тобой, и ты даже примерно знаешь, где именно. Но ведь и бездушные камни могут удивить: сила притяжения искривит траекторию полета, так что он рухнет не тебе на голову, а где-то за спиной. На это попадаются многие: простота действия иногда слишком иллюзорна. И этот принцип, к сожалению, работает не только с камнями. - Эйнерт рассуждал, не пытаясь настоять на своей позиции. А зачем? Он знает, о чем говорит: ни раз и ни два пробовал сам и наблюдал за попытками других. А парнишка либо убедится сам посредством эксперимента, либо останется при своем мнении.
- Что же касается тварей... Здесь с этим несколько сложнее, - уклончиво хмыкнул профессор.
- Твой отец - мудрый человек, - выслушав, ровно заметил мужчина. Наверное, будь у Эрика сын, то воспитывался бы он схожими методами. - А с настоящими скорпионами тоже тренировались? - с ноткой искреннего любопытства. Неудивительно, ведь Лоиса всегда тянуло к знаниям, какими бы они не были. Таких, как он, еще в детстве "почемучками" дразнят обычно.
Эрику нравилось разговаривать с Ру, по крайней мере, на данный момент. Студент рассказывал интересные вещи: когда еще услышишь, как тренируются в других странах? А здесь прямо из первых рук.
Услышав о заклинании, Эйнерт вздохнул про себя, однако ничем не выказал недовольства. - Он имеет полное право спрашивать, а ответить ты обязан, так как в данной ситуации преподаватель именно ты, - вкрадчиво напомнил здравый смысл, заглушая привычное нежелание разговаривать об огневых способностях. Как-то так повелось, что Эрик, с детства откровенно боявшийся того, что мог натворить, стоило ему разозлиться, был не в особом восторге от "дара", как называла пирокенез его бабушка, к примеру. Сам маг считал это, скорее, проклятьем, и пользоваться старался лишь в крайних случаях. Обычно ему хватало собственных знаний в области чар и темной магии. Даже непростительные маг применял с куда большей готовностью, чем осознанно вызывал огонь. Но сейчас его спрашивал ученик. Значит, говорить было необходимо. Правда, прежде чем ответить, Лоис задумался. Потом нагнулся, молча сорвал пучок травы. Трава вспыхнула и прогорела в считанные секунды.
- Какой вывод ты можешь сделать из виденного? - отряхивая руки от пепла. Эрик давно научился контролю настолько, чтобы не получать ожоги лишний раз от собственноручно вызванного пламени. Конечно, зависело от обстановки и распространения пожара: получалось далеко не всегда, но все-таки получалось. - По поводу контроля твой отец отчасти прав. Такая мощь контролируется действительно довольно тяжело, - задумчиво продолжил волшебник. - Однако, кое в чем я все-таки с ним не соглашусь. Пойдем поближе к озеру, - только что ему в голову пришла одна мысль. Может быть, слегка безумная, но опробовать ее стоило.
- А не соглашусь я с ним в том, что такие чары тебе изучать еще рано. Практика никогда не бывает лишней, Амон, просто нужно знать, каким образом практиковаться. Думаю, ты и сам это понимаешь. Мне подобная магия дается чуть легче, - они неторопливо направляются к воде. - Но и ты можешь сделать многое при желании. Судя по всему, отец учит тебя многому. Но только продвигаясь самостоятельно, ты сможешь добиться в жизни всего, что захочешь, - это не красивые слова. То, что имел Эрик, было мечтой многих, в том числе и его однокурсников. Другое дело, как волшебник к этому всему относился... И чего мог бы добиться, имей он желание.
- Самое практичное и одновременно самое тяжелое: тренировать огонь на воде. Две противоположности. Если получится это, ты сможешь контролировать любые огненные заклинания в любой ситуации. Конечно, если будешь практиковаться раз за разом, потому что любые истинно стихийные чары не терпят пренебрежительности. Тот же огонь может уничтожить не только твоих врагов, но и тебя. Попробуешь? - остановившись и махнув рукой в сторону тихой водной глади.

Волшебник слушает и улыбается про себя, внешне оставаясь серьезным. - Молодец, парень, - пока Мишель говорил, Эйнерт наблюдал. Иногда о человеке куда громче слов рассказывают невербальные проявления его мыслей. То же выражение глаз, интонация, или наклон головы, или даже поза. Уйма заметных внимательному взгляду и невидимых тому, кто не умеет или не хочет замечать, признаков.
- Верно, физическим, - легкий кивок в знак согласия. А дальше серьезное: - Сохрани это умение мыслить самостоятельно и дальше. Пригодится. Нет, поучать даже не пытается. Мальчишка все равно сделает все по-своему, но в какие-то моменты лучше озвучить свои мысли. Хотя бы затем, чтобы показать уважение. А подобные речи не могли не вызвать хотя бы толику признания: кому как, а Эйнерту всегда было куда приятнее разговаривать с самостоятельно думающим, мыслящим человеком, способным отстоять свою точку зрения и признавать промахи, если они имелись. И не столь важно, сколько лет его собеседнику. Даже по себе Лоис знает, что душой можно быть куда старше (или наоборот - младше), чем телом. А если начнет вспоминать своих стажеров, учеников, приятелей по всему миру... Примеров подобного различия наберется множество.
- Впрочем, это ты понимаешь и сам, наверняка. А что касается камня: кто или что мешает тебе усложнить задачу? - сейчас серьезность из глаз исчезает, зато в них появляется искорка то ли веселья, то ли вызова. Мол, попробуешь? - Разбей камень, потом уничтожь осколки, пока они не долетят до земли. Или наоборот: отработай трансфигурацию. Отвернись, зажмурься, отступи в сторону, наложи невидимость: вариантов десятки, а для любителей особо извращаться - сотни. Это отработка не только чар, но и воображения, - тон рассуждающий, ни намека на покровительственные нотки аля "я знаю, а ты об этом не подумал". А смысл? Ему в первую очередь интересно было размышлять на пару с собеседником и выслушивать чужие мысли, возражения, а не кудахтать напутственные речи, словно батюшка-гусь. Тем более, что некоторые из приведенных примеров и вовсе были взяты у его однокурсников, о чем маг делится, не таясь: - Некоторые мои сокурсники с простейшим камешком могли сотворить такое, что профессора только головами качали, - хмыкнув. - А воображение обязано быть одной из сильнейших сторон любого колдуна, даже если у него не ахти с чарами. Кстати, крайне полезное знание, применимое в области трансфигурации и защите, в чарах. Особенно защите, - вскользь, будто уже отвлекшись на какие-то собственные размышления, заметил Эрик.
- Здесь сложнее с тварями потому, что профессора, по большей части, не использовали до этого момента иллюзии. Не умели, не могли, или не подумали о них: кто знает. Плюс к этому учитывай различия в менталитете. Я могу создать иллюзию скорпиона, допустим. Однако, если я натравлю этого скорпиона на студента, заставляя его отбиваться, то заботливые мамочки и папочки тут же взвоют дурным голосом о том, что подобные уроки слишком опасны. Ты читал историю магической войны? Одно время британское Министерство Магии и вовсе сделало защиту только теоретической. Причем это было во время войны, когда, казалось бы, подобные знания нужны как воздух. Такие вещи нужно проводить тоньше, умнее. Мне стоило в свое время больших трудов уговорить директора на выездные уроки в Шотландию, в Карпаты, или в леса Дурмстранга, так как тренироваться на одном несчастном красном колпаке просто выше моих сил. Ты довольно взрослый, Мишель, должен понимать, что некоторые вещи сложны только из-за того, что препятствия создают люди друг другу. А так - без проблем. Тварей полно: прогуляйся по Запретному Лесу ночью один, и под утро тебя могут не найти даже квалифицированные специалисты поисковой группы. Только вот на урок ты не притащишь настоящего вервольфа или акромантула. Приходится выкручиваться в попытке дать максимально приближенные к реальности знания при той же отработке заклинаний. Ведь пока ты не столкнешься нос к носу с оборотнем, ты не поймешь, насколько в действительности готов к такой встрече. Говоришь, большинство считает? То есть все-таки кто-то из них остался? - глаза вспыхнули живым интересом. Еще бы - настоящие гигантские скорпионы! Да это же настоящая мечта для той составляющей части существа Лоиса, которая всегда тянула его в самые горячие точки боевых действий. Или просто умудрялась находить даже в мирных поселениях проблемы на одно место. Талант, что поделать.
- В Египте я был совсем-совсем проездом. Если это вообще так можно назвать, - слегка нахмурившись, но тут же с искренним любопытством продолжив: - Буду признателен за рассказ. Не просит, не требует. Только предлагает. Но тут тема переходит к демонстрации. Эйнерт всегда предпочитал показать на деле, нежели проводить долгие пояснения.
- Верно, - мужчина спокойно кивает. - Кто-то использует это слово, кто-то называет себя по стихии... Огненные, водные, воздушные маги. Некоторые и вовсе превозносят до слова - природный. Мне лично всегда было все равно. Это ведь всего лишь слово, - ровно замечает он, заметив мелькнувшее на лице юноши замешательство, явно вызванное трудным для иностранца термином. Эрик мог его понять: как язык не учи, все равно приезжая в страну-носитель, будешь не знать некоторых устойчивых и привычных ее жителям идиом. Тем более, не так уж часто он виделся с англоговорящими родственниками до приезда в Британию.
- Я считаю, что да, мог бы, - легкий кивок, без тени сомнения в глазах. Отличать талантливую молодежь от бездарей Эйнерт научился еще когда стажировал будущих авроров. - Правда, чтобы дойти до такой силы и контроля над огнем, тебе понадобится некоторое время и упорство. Какое - зависит только от тебя. Но поджечь воду, и вызвать смерч - не важно, какой он будет силы поначалу - ты точно в состоянии. И, вообще, почему спрашиваешь меня? - уголки губ приподнимаются в легкой улыбке.
- Твои чары идут отсюда, - ладонь касается груди в области сердца, - и отсюда, - рука взлетает, прикасаясь ко лбу.
- Баланс между ними позволит поддерживать огонь. Желание и уверенность - его зажгут. Если будет не только уверенность, но и стальная вера или баранье упрямство, говорящее тебе "могу!" - то вода загорится, а огонь покорится. Большинство боятся обжечься, поэтому не лезут в стихийные чары. Отсутствие страха играет большую роль. Природа не терпит неуверенных в себе магов, заставляя даже стихийников воды - тонуть. Да, твоей целью будет именно вода. Любое заклинание на твой выбор, кроме адского огня. Не будем тревожить русалок уж слишком. И не пытайся даже действовать механически. Механика в заклятьях убивает истинную силу заклинания, превращая настоящий огонь в банальный светлячок и лишая мага возможности прочувствовать свои границы. Пробуй, Амон. Только собственный опыт подскажет тебе лучшее решение. А не выйдет сейчас, всегда при желании можешь тренироваться в кабинете.

- Верно, глупо, - Лоис ухмыляется. Парень ему определенно по нраву: редко когда встретишь такое феноменальное сочетание взрослой рассудительности и подростковой любознательности. Конечно, попадаются на жизненном пути иногда еще более интригующие личности, но так редко, что поневоле начинаешь ценить каждую встречу, как небольшой праздник посреди серых будней.
В ответ на слова Амона Эйнерт чуть склоняет голову к левому плечу: почти незаметный жест, если внимательно не наблюдать за ним. Признак задумчивости. Что-то то ли в построении предложения, то ли в напряженной позе и чересчур сосредоточенном взгляде египтянина, а может, все сразу, - не давало магу покоя. И точно, мелькнувшая догадка подтвердилась буквально через реплику слизеринца.
- Разумеется, - легко кивая и снова на мгновение задумываясь, перебирая возможности. Все-таки Эрику было важно, чтобы его понимали и понимали правильно. Обидно было бы из-за языкового барьера не суметь объяснить столь смышленому ученику необходимые нюансы. Только вот проблема: из того набора языков, которые Эйнерт успел освоить за свою жизнь, Амон по логике вещей изучать мог только два. И на одном он уже половину не понимал. - Конечно, немецкий тоже возможен, но что-то я сомневаюсь...
- Возможно, тебе будет легче на другом языке? Арабский я не знаю, увы. Но, может быть, французский или немецкий? - всего лишь предположение. И темп речи слегка притормозил: все же даже по-человечески он понимал Ру. Сам в первые пару лет просил частенько то же самое у собеседников. Хотя, казалось бы, у бабушки то с дедом можно было выучиться.
- Что-то из предыдущего повторить? - когда с языковыми формальностями было улажено, счел нужным уточнить. Конечно, Амон стесняться явно не будет и при необходимости всегда укажет на необходимость повтора. Просто для самого Эйнерта было лучшим уточнить сейчас, пока они не перескочили на какую-нибудь следующую тему. Что, кстати, со столь интересным собеседником сделать проще простого.
- Нет, - кивком подтверждая слова студента. - Насколько понимаю, ссылаются на соображения безопасности. Или просто не обучены были, - слегка пожимая плечами. Он при всем желании не может ответить на подобный вопрос досконально. Говорит лишь то, что знает сам, или читал, или другие рассказали. По книгам, словам очевидцев, историям и прочим источникам главной причиной являлась безопасность учеников или отсутствие должных навыков. С точки зрения Эйнерта первое было вершиной глупости: любая иллюзия куда менее опасна, чем ее живой прототип. К тому же иллюзию ты контролируешь, а попробуй, вон, проконтролируй дементора. В теории все легко, а иногда такие казусы случаются. - Да и не заменишь все иллюзиями, - задумчиво добавляет маг.
- Глупо, ты абсолютно прав. Но бывает и такое. Поэтому школа - не только профессора и студенты. Иногда это еще и интриги, переговоры, сделки. Даже чтобы просто показать студентам оборотня или аваду, приходится идти на ухищрения. Представь, какой вой поднимется, если мы ринемся акромантулов изучать вживую, - уголки губ дергаются в усталой усмешке. Не раз за семь лет приходилось отстаивать свою точку зрения и приводить уйму различных доводов, чтобы семинарские занятия были разрешены. Нормальные семинарские занятия с нормальной практикой, а не вытирание попами школьных стульев в классе под бубнеж засыпающего от скуки, вызываемой собственным предметом, профессора.
- Активная мумия? - желание трансгрессировать в Египет растет все больше, а глаза горят любопытством все ярче. - Расскажешь, если не секрет? - Лоис уважает чужие секреты. У него своих достаточно, поэтому только извечное любопытство и страсть к новым знаниям заставляют задавать вопросы. - И как же победить активную мумию? - в одном вопросе вся сущность болгарина. Это практик до мозга костей. Наверное, именно потому прорицания и не выходили: неуемная натура требовала деятельности, все рвалась куда-то бежать, что-то натворить. А предсказание будущего - не та наука, в которой нужна напористость.
- А оборотней показать могу, - Эйнерт говорит это мимоходом, почти не задумываясь о смысле обещания. Сейчас его куда больше мумии интересуют: дорвался до темы, которая лишь походя была в учебниках освящена. Очень походя: пара небольших абзацев, да и то на половине какая-то вводная историческая часть. До сих пор помнит свое разочарование. И как назло ведь за время многочисленных поездок-трансгрессий не успел эту страну изучить. - Что же, попытаемся хотя бы немного наверстать упущенное.
- Нет, не слышал, - вздох искреннего сожаления. - Я был настолько проездом-пролетом в Египте, что не смог бы всем желании послушать местные легенды. А твоему дяде повезло очень, - задумчиво, даже с ноткой мечтательности. Город в пустыне, который никто не может найти, где уйма магических тварей, половину из которых еще и, наверняка, видели в последний раз пару тысячелетий назад? Да это ведь рай. Только разумная часть (почему-то ругающаяся голосом Ивонн) удерживала от поспешного отбытия в Египет. - А что еще известно про этот город? - если уж попасть нельзя, так хоть послушаем. Конечно при условии, что Ру согласится поделиться историей.
- Я был бы очень удивлен и, наверное, на коленях бы умолял стать моим учеником, если бы у тебя получилось с первого раза, - волшебник довольно улыбается, разглядывая результат чар. Подправить бы, но он же не будет каждый раз около Ру околачиваться, будто нянька? Парню это не нужно, справится сам. Да и при отработке любых огненных чар всегда пригодится отточенное умение ликвидировать последствия собственной неудачи. А если не справится, то Мишель достаточно умен для того, чтобы просить помощи. Только глупцы боятся признать свою слабость на данный момент. Сильные признают, просят научить, учатся, а потом становятся еще сильнее. Так ему говорил старый профессор, и у Эрика не было еще повода усомниться в словах учителя.
- Нет, я не смеюсь. И тем более не над тобой, - обратив внимание на студента, Эйнерт улыбается еще шире, а потом почти заговорщическим тоном спрашивает:
- Сомнения, верно? Небось, еще и слово "трудно" или "невозможно" в сознании мелькнуло, я угадал? - он ни в коем случае не обвиняет. Всего лишь рассуждает, внимательно следя за выражением лица Ру.
- Ты все равно можешь гордиться собой, Амон. И, надеюсь, что ты догадался: я не имею привычки раздавать такие комплименты просто для того, чтобы утешить в неудаче. Да и утешение тебе не нужно. И радуюсь я только одному факту: во всей школе ты пока единственный, кто не боится пробовать новое. Да еще то, о чем другие говорят - невозможно. С ошибками, да, но у кого их нет? Пробуй. Даже если не сейчас и не здесь, то потом. Потенциал у тебя точно есть. Я его чую, - болгарский колдун серьезен, но не совсем. Внимательный наблюдатель мог бы отметить задорные искорки, заставляющие голубые глаза задиристо сверкать смешинками.
- А с таким потенциалом получится абсолютно все. Вернемся в школу или потренируешься еще? Вопросы, если остались, всегда можно будет обсудить при твоем желании.