Профессор Баллантайн был действительно интересной личностью. Некоторые называли его чудаком и немного не от мира сего, на что он в общем-то не обижался, ибо, хоть и не был самым сообразительным шотландцем в мире, вполне умел заглянуть в свое прошлое и сделать выводы о прожитой, а скорее прожигаемой им жизни. И хоть темп этого самого прожигания сильно сбавился в последние годы, а с момента как стал учителем и вовсе почти сошел на нет, он также продолжал творить всякое и не особо умное. И наверняка, спустя пару дней, он вспомнит о том, что вместо защитных заклинаний на учеников, либо попытки отогнать существ, он просто стал нюхать девочку в ночной сорочке. Потом он будет корить себя за такую оплошность пару минут, после чего привычно уставится в окно и рассмеется во весь свой могучий голос, заставив вздрогнуть от неожиданности кого-то проходящего мимо кабинета по Маггловедению, если он не привык к таким резким и громким звукам, конечно. А как только он закончит смеяться поймет, что такая оплошность могла стоить кому-то жизни, случись все хуже, чем оно было в тот момент.
Но это будет потом, а пока он вдыхал аромат девочки, от которой пахло отнюдь не так, как должны пахнуть девочки. Но это все равно было весьма узнаваемое ощущение. Запах пустоты и бесконечности, всепоглощающий и проникающий в самое твое нутро. Его нельзя было спутать ни с чем, ибо он неповторим. Можно даже сказать, что каждый, даже маггл, мог его опознать. Да, у девочки был запах ничего. В смысле, она пахла ничем, вообще. И надо сказать, что это немного озадачило маггловеда. На столько, что он даже расслабился, чего делать было нельзя.
Вой заставил резко сжаться все внутренности внутри его тела, хотя быть может ему так показалось. Кровь стремительно начала пульсировать  в висках, а в голове же яркой вспышкой мелькнула мысль о том, что надо бежать. Тело ломило и уши закладывало. Казалось, что еще немного и он начнет превращение, что еще больше пугало мужчину. Ведь тогда в коридоре стало бы на еще одного монстра больше и он точно не сможет ничем и никому помочь.
Миг, потом еще один и еще. Рамси обхватил голову руками, стараясь ладонями заткнуть ууши и тем самым прекратить пытку, но это не помогало. И даже когда тварь прекратила подавать голос, агония все продолжалась, так что мужчина едва стоял на ногах. И ктознает чем бы все обернулось, если бы он не убрал рук от головы и с силой. до боли, не укусил бы себя за запястье. Как ни удивительно, но вышибание клина с помощью другого клина сработало, хоть и не до конца. Страх никуда не делся, но паники уже не было, а с ее уходом пришло осознание того, что ни в какого зверя он не превратится. Оборотни же превращаются только в полнолуние, а сегодня его не было, да и до ночи еще далеко, не так ли?..
Тряхнув гривой рыжей шевелюры для легкой встряски и дополнительного привода себя в чувства, маг посмотрел на мелкую тявкающую живность. В голове невольно мелькнула история о том, как одна собачка тявкала на слона, ее вроде еще Моська звали. Эту историю профессор слышал во время поездки на любимом байке по России. Да, он и там побывал, ведь его странствия в составе группы байкеров были не только в пределах Британии. Вот только, если он верно помнил, то слону не было дела до шавки. А вот Рамси слоном не был, да и эта живность его раздражала.
- ГАВ-ГАВ, ИТИЕХУ МАТЬ! АРРРРР!!! - ором обрушилось на четвероногое создание, да таким, что будь мистер Лонгботтон слишком близко, рисковал бы оглохнуть ненадолго на одно ухо. Уж что-что, а глотка у шотландца была мощная...

Варвара сделала все что могла. Очень сложное заклинание, которое она выбрала и которое у нее вышло, кажется подействовало на волка, но до конца понять девушка этого не смогла. Силы почти полностью покинули практикантку, что она толком не помнила, как очутилась возле одной из стен коридора, где-то возле Эзры Катца. Вероятнее всего инстинкты Айру не подвели и она среагировала на голос мужчины и отошла в сторону, прижавшись плечом и даже щекой к холодной стене замка. Голова кружилась, а дыхание совсем подводило.
Девушке было стыдно и мерзко, за то что она слаба перед таким количеством людей, что возможно ее снова сегодня принесут к колдомедику на руках (и тут даже она готова была понять шутку). И это было вдвойне стыдно и обидно. Чувства маленькой и упрямой девочки не отпускали Раду, что она до крови закусила нижнюю губу.
- Еще рано,- скорее для себя, чем для кого-то еще прошептала девушка. Она старалась думать и не покидать этот мир, старалась быть в сознании, ведь она несла ответственность за детей. Да, не только она, но и другие взрослые, которые сейчас появились или до этого находились в зоне опасного сражения. Корсет сжало сильнее, так что румынская волшебница тихо застонала, понимая что скорее всего темная сила в лице бледной девочки зла. О нет, не на нее... просто, скорее всего на кого-то другого. Понять суть событий теперь для интерна чар было невозможно, ведь она закрыла глаза и тихонько по стеночке села на корточки, прижимаясь к каменной кладке, как к единственной опоре. Еще несколько секунд Варвара слышала приглушенные звуки, ее бросило в жар, потом в холод и девушка отключилась, оказавшись вовсе полусидя-полулежа на мокром, холодном полу. Помочь с происходящим она больше не могла, да и ее дыхания почти не было слышно.

Если кто тут и питал надежды на то, что приход учителей обратится всеобщим спасением, то он был вынужден сейчас сильно так обломаться. Пока что профессора явно не спешили предпринимать какие-либо действия, коль не брать в расчет наоравшего и облаившего собачку маггловеда, которому явно пришлось несладко так так от воя волка. Хорошо еще, что шотландец был крепким мужиком и вроде как более или менее оправился.
Еще бы поколдовал чего толковое. Хотя, если слухи верны, то он был не самым успешным учеником в школьные годы. Но столь ли важно это сейчас? Наверняка ведь сумеет без проблем сотворить такое, что у нас могло бы и осечку дать.
Действительно, с одной стороны справедливые мысли, но юноша понимал, что далеко не все присутствующие сталкивались с тем, что застало немалую толпу народа в коридоре врасплох. И взрослые наверняка не спешили лишь потому, что чувствовали опасность в неверном использовании чар. Ну, хотелось больше верить в это, чем в просто тормознутость и нерешительность взрослых.
— Крам, - раздался голос Малфоя и болгарин посмотрел на него, - если можешь использовать патронус, сейчас самое время. Больше никакой самодеятельности. Я, как староста школы, запрещаю тебе.
Будь сейчас более спокойная обстановка, то маг просто послал бы Белоснежку, так он окрестил для себя Скорпиуса, куда подальше со всеми его титулами и запретами. Да, может он и был старостой, но что он мог сделать? Прочитать нотации, снять баллы и пожаловаться куратору группы, дабы тот тоже нотации почитал? Может для первогодок это и было нечто серьезное, но не для долбанутого болгарина семнадцати лет от роду. Другое дело, что пошли он его сейчас и Малфой сам мог начать творить всякое неадекватное, а им только драки между собой сейчас не хватало для полного счастья.
- Патронуса умею, но сейчас не смогу... - кратко, холодно и спокойно ответил на требование, после чего полуприкрыл глаза.
Патронус не то заклинание, которое можно просто так использовать. Я не в том моральном состоянии, чтоб найти достаточно сильное воспоминание о чем-то приятном. А уж беря в расчет мое углубленное изучение темной магии, естественной для Дурмстранга, то тогда с патронусом все становится совсем сложно и печально. Мог бы и сообразить, Белоснежка Малфой.

Пропажа обнаружилась примерно в полуметре от русского волшебника, в опасной близости от расходящегося круга пламени.
- Да нам сейчас от тебя защищаться придётся, идиот! - ругнулся Макс в ответ на замечание болгарина и метнулся к палочке, подхватив её с пола в тот момент, когда на пол хлынул поток воды, вызванный умелым колдовством мисс Раду. Ноги в кроссовках лизнуло холодом, а пламя яростно зашипело, задыхаясь в объятьях противоположной стихии. Практически сразу вслед за этим последовал вызов молнии и резкий окрик Эммы, призывающей использовать Exortus. А затем прозвучал голос Катца, произносящий сложное и показавшееся незнакомым заклинание и приказ отойти к стенам. Мальчик ещё не успел толком разобраться, что именно применил тибетский волшебник, но немедля отступил к ближайшей стене, быстро оглядываясь по сторонам, чтобы оценить ситуацию.
Суетливая возня и крики окружающих перекрывали друг друга, мозг отчаянно не справлялся с невероятным потоком информации от всех органов чувств, однако русский совершенно точно услышал, что по крайней мере двое из присутствующих в один голос твердили о какой-то..
"... девочке" - глаза мальчика выхватили из всеобщего хаоса Доусэра, отчаянно борющегося с остатками пламени, а затем в буквальном смысле столкнулись со неподвижным, будто слепым взглядом неведомо откуда взявшегося здесь ребёнка в потрёпанной ночнушке.
Воробей вздрогнул, почувствовав, как по спине ползёт холодная капелька пота. Он почему-то не хотел знать ответ на вопрос болгарина к этой девочке. Он не понимал, кто она и откуда пришла, но Малфой, похоже, был уже знаком с пришелицей. Иначе он бы просто не стал использовать против неё Патронуса, заклинание, призванное защищать от дементоров, являющихся живым воплощением тьмы.
Короткая вспышка осветила коридор, бледные лица студентов и пришедших на зов преподавателей, словно сфотографировав их на сетчатке молодого волшебника. Макс успел заметить декана Гриффиндора и рыжего великана-маггловеда, после чего раздалась очередная порция воя.
"Чёрт.." - Макс привалился спиной к стене, задыхаясь от нового приступа тошнотворного ужаса. Не успевшее забыться за несколько минут чувство жадно вцепилось в горло, заставив мальчика в бессильной ярости боднуть затылком холодные камни: "Да что б тебя! Соберись!..."
Удар вышел неожиданно сильным и Воробей зашипел от боли, потирая пострадавшую макушку. Однако это, похоже, возымело положительный эффект - в отличие от первого раза, он перенёс психологическую атаку твари гораздо лучше. Впрочем, громогласный лай и рычание в исполнении профессора Баллантайна, всё же на время заставили усомниться к ясности собственного рассудка. Мальчик помимо воли фыркнул, сдерживая рвущийся наружу нервный смех. Всё-таки шотландец был самым настоящим чудаком, ведь только такому, как он, придёт в голову облаять неведомую тварь.
Меж тем атака последней неожиданно толкнула мальчика ещё на пару шагов ближе к профессору Катцу, мисс Айре и Тарану. А потому он достаточно хорошо расслышал, что тот объяснял взрослым.
"Чара, созданная человеком? Её на нас натравили? Или она обитает здесь и мы просто залезли на "её" территорию?" - пронеслось в голове у Максима, пока он, стараясь не отходить далеко от стены, двигался к Александру и двум преподавателям. - "Для чего кто-то создал такое опасное существо?"
Осевшая на корточки, а затем и вовсе начавшая падать интерн чар отвлекла его, заставив ускорить шаг и метнуться к ней, подхватывая девушку.
- Мисс Айра! - тревожно позвал Макс, обхватывая интерна одной рукой за талию, другой за показавшиеся по-детски хрупкими плечи. Притягивая Раду к себе в попытке усадить, он заметил, как безвольно упала темноволосая голова. Мальчик порывисто коснулся её холодной щеки, приподнимая бледное лицо и на целую секунду замер, боясь пошевелиться - ему показалось, что интерн не дышит. К счастью, это было не так и девушка просто потеряла сознание.
"Ей нужно в лазарет. Как можно быстрее... " - русский сжал челюсти и нахмурился, понимая, что прямо сейчас этого сделать не получится. Перехватив девушку одной рукой, Воробей достал палочку и сделал пасс:
- Animosus! - и в который раз за сегодня ругнулся, осознав, что заклинание не удалось. Если у него и вышло что-то, то девушке это совсем не помогло. И хорошо ещё, если не сделало хуже. Это было слишком трудно понять сейчас. Видимо, он не успел толком оправиться от последствий воя, а потому не мог сосредоточиться достаточно для использования чар.
Они были зажаты с двух сторон и лишь несколько защитных заклинаний отделяли их от подступающей тьмы. Как назло, ни одна из боевых чар не оказала на них никакого существенного действия. Видимо, никому из студентов не было под силу справиться с ними в настолько трудной и стрессовой ситуации.
Однако вместе с тем ни волк, ни девочка пока не предпринимали попыток напасть. Казалось, всё внимание этих потусторонних тварей было приковано к друг другу. Хорошо это или плохо, судить было рано.. однако они похоже на некоторое время оказались в безопасности.
- Таран. - позвал мальчик, привлекая внимание земляка: - Вам удалось определить, что это за человек? Он может быть среди нас?
После чего перевёл взгляд на тибетского волшебника:
- Профессор, если я правильно понял формулу вашего заклинания, оно должно было отвлечь внимание этих существ от нас... может ли его действие прекратиться в случае атаки со стороны находящих в зоне его действия людей на пса или девочку? - Макс облизнул пересохшие губы, глядя на Катца: - Если да, что нам в таком случае сейчас делать?
После он решил ещё раз попробовать привести в чувство мисс Раду.
- Animosus!

[dice=9680-1:20:1:Привести в чувство мисс Раду]

Отредактировано Vorobev Maksim (2015-02-12 08:33:07)

В какой-то момент Гвен почувствовала, что ужас отступает и даже связала то, что он настолько ею завладел с тем жутким звуком, который услышала. Хотелось прибить Крама за то, что он ее опалил, хотя сначала-то следовало подлечить Сета... Еще она расслышала слова Таранова о заклинаниях света. А потом... Малфой, очевидно, хотел ей помочь, но вышло наоборот. Ей снова стало нехорошо и еще на некоторое время она перестала адекватно мыслить из-за вновь накатывающего приступа паники, уже совершенно безосновательной.
- Толпа...деканов... а толку? - усмешка получилась с оттенком отчаяния, - Никто ничего не делает и не сделает...
В принципе, так бы Гвендолин сказала и будучи в себе, но в том случае, она бы сообразила, что действовать придется самой, не надеясь на помощь взрослых, потому что большинство из них в критических ситуациях начинало вести себя необъяснимым с точки зрения логики, образом.
Тем не менее, состояние, все же, отступило. Рядом был Скорпиус, чего на самом деле хотелось с самого начала всего этого безумия. Факт его присутствия придавал уверенности в собственных силах.
Девушка помнила о заклинаниях света. Эту мысль она даже сквозь волны паники умудрилась не упустить. Кажется, и до Таранова нечто такое она уже слышала от кого-то из учеников, просто в тот момент была слишком растеряна, чтобы воспринимать какую-либо важную информацию. Сейчас же - напротив: первый испуг и растерянность давно прошли, паника отступила, уступая место совершенно другим, боле привычным эмоциям и вполне дееспособному состоянию.
Палочку Гвендолин подняла сразу и направила на волка.
- Exortus! - в голосе пробивались звенящие, металлические нотки, свидетельствующие как о крайней степени решимости, так и некой присутствующей раздраженности. И, вероятно, именно из-за этой самой раздраженности заклинание не сработало как следует, - Exortus!!

[dice=1936-1:20:2:Exortus]

Отредактировано Gwendolyn M. Nott (2015-02-14 05:37:53)

Чем больше оправлялся и приходил в норму Таран, тем больше ему казалось, что они пешки в чужой игре. Словно с ними хотят сыграть в какую-то игру. А о правилах таким пешкам как они знать, совсем не следовало. Быть слепой пешкой в чужой игре отвратительное занятие. Таран очень не любил. И сейчас, смотря на сползающую по стенке мисс Раду, отважный гриффиндорец решил подумать.
-Как сломать систему? Как изменить правила игры, которые не знаешь?
- Таран. Вам удалось определить, что это за человек? Он может быть среди  нас?
Александр покачал головой, но потом решил все же озвучить ответ: “ Нет, мы не знаем что это за человек, но вряд ли это мог сотворить кто-то из учеников. А еще возможно, эту чару сотворил не человек, а она имеет источник. Нужно снова применить Specialis Revelio , только эта чара пока мне не поддается.”
-Ага, а вернее я даже не пробовал ее учить с того момента. Идиот. –Мысленно отчитал себя русский, вставая за спины Максима и Айлин.  Они, как  посчитал Александр, не контролировали ситуацию и были уязвимы. - Уж лучше пусть приводят в чувство практиканту чар, а я их прикрою. – решил Александр. Мисс Раду он при этом оттолкнул в не самой нежной форме. Она слишком далеко отошла.- Держитесь ближе к стене, как сказал профессор Катц.
Озарение пришло как раз в этот момент. Все аномальные существа их будто не замечали, желая устроить разборку прямо здесь. И могло быть ключом к ситуации. Теперь он кажется знал что делать. Первым делом после озарения Таран решил укрепить защитные барьеры со стороны девочки с собачонкой, потому что с той стороны их было меньше всего.
-Murus!
А вот сейчас начиналось самое интересное. Он не был уверен, что чара, которую он попробует сотворить сработает. Он даже не уверен, что она хоть когда-то творилась именно с этой целью. Но он решил все-же попытаться, и на какое-то время замер пристально смотря на девочку и концентрируясь.
-Illusio!-  Чара устремилась к девочке, нацеленная на создание воображаемого  собеседника.  Изображать себя Таран не рискнул и решил использовать в качестве прообраза одного из дворовых знакомых из маггловской жизни. Это был пятнадцатилетний  короткостриженный  рыжий парень с щедро рассыпанными веснушками по всему лицу. И  возникнуть он должен быть  сбоку от девочки, так чтобы повернувшись к нему она бы оказалась боком к  попавшим в переделку  , а  к подоспевшим Блишвику и Баллантайну  спиной.  А затем Александр заговорил. Он мог бы и представить речь своей куклы-иллюзии, но  так было легче. И находящийся рядом Катц мог слышать что именно пытается передать гриффиндорец.– Привет. – Да, самое банальное “Привет”, ибо сначала Таран совершенно не представлял что сказать. - Нам страшно.  Вы с тем волком нас пугаете. Отпустите нас. Мы можем чем-нибудь тебе помочь? Имеет же она разум?
Быть посредником в общении аномальных даже для магического мира существ Таранову приходилось в первый раз.

Отредактировано Alexandr Taranov (2015-02-15 19:17:41)

Вой волка разошёлся с новой силой, и на этот раз Эмма не сумела так же стойко сопротивляться волне оглушения. Перед глазами все поплыло, она качнулась в сторону, но не упала. Где-то неподалеку возникло белое облачко, "патронус...", визжала собака, кого-то отчаянно пытались привести в чувство... Разум был затуманен, собственные мысли с боем пробивались сквозь пелену звенящей тишины в голове. Не было никаких сил или возможностей что-то колдовать. Да и не было смысла, как считала Эмма, вокруг летало слишком много чар, большая часть их них, как показывал прошлый опыт встречи с волком и девочкой, едва ли могли принести пользу. Слишком слабые были школьники в борьбе против одновременно двух существ. Некоторые уже начали падать на пол, что будет, когда тьма приблизится вплотную? И что в этот момент делали профессора?
МакГонагалл думала, что голоса еще до новой волны воя, раздававшиеся позади темного волка, сумеют как минимум обеспечить защиту детям. Но ее же состояние свидетельствовало об обратном и это не придавало сил, скорее наоборот, внушало еще больший страх перед тьмой.
Девочка  медленно даже сонно приближалась к Эмме, точнее рейвенкловка стояла у нее на пути. Эмма сделала неуверенный шаг к стене, но голова тут же сильно закружилась. Тратить силы на попытку бегства показалось нерациональном, в лучшем случае девушка смогла бы доползти до стенки,  "не имеет смысла", если эта ведьма заинтересуется ею снова, углы точно не помогут.
МакГонагалл неуверенно подняла палочку, в попытке обезопасить себя хоть немного или выкроить время на то, чтобы прийти в себя, она чувствовала, что оглушение медленно проходит.
- Salvio Hexia, - прозвучал неуверенный обрывающийся голос, но чара удалась, защитная магия обычно дружила с МакГонагалл, но она сомневалась, что щит способен действительно дать хоть какое-то преимущество. Эмма была уверенна, что он рассыплется с приближением тьмы, но это все, что было в ее силах. Стараясь совладать с собой, она возвращалась в реальность, где дети продолжали свои попытки бороться, и она остро ощутила нужду быть ближе к ним, но, все сбились по кучам, а она, так не вовремя потерявшая самообладание, оказалась одна.
"In Darkness has its Fools Day"

Волк, готовый броситься в бой на девочку, никак не ожидал такой подлости, что пришла к нему со спины. Генри Коэн предстал как настоящий укротитель диких зверей, коем он и должен был быть по своему статусы в этой школе. Первая его плеть "подпалила" шерсть твари, но была не очень эффективной и рассыпалась в прах, в пыль. Вторая же, в которую профессор вложил по всей видимости все свои силы и удачу рассекла спину желтоглазому, да так что из "раны" разлетелись раскаленные брызги все той же черной-черной тьмы, которые с громким шипением таяли в воздухе.
Волку было больно из-за чего он поджал хвост и чуть ли не заскулил, но не обернулся и не отшагнул назад. "Надоедливая муха", которая смогла не только просто пнуть, но и серьезно задеть темную тварь, была минимальной и почти незначительной проблемой зверя. Главное чудовище и серьезная проблема сейчас была впереди коридора в образе маленькой и на первый взгляд беззащитной девочки. Тварь собрала свои последние силы и как подобает животному, которое не собирается сдаваться даже перед тем, кто сильнее его, он снова завыл. Его вой был слабее прежнего, но на людей действовал все также, тем более что они уже какое-то время находились под атакой этого звука. Некоторые все еще могли собраться на свои волшебные заклинания, а у некоторых уже не было сил. Желтоглазый понимал, что вой никак не действует на ту, что стояла перед ним, но молчать и не пытаться зверь просто не мог. Всему виной были инстинкты, которыми он и жил. И эти же инстинкты заставили его сделать отчаянный бросок вперед, чтобы войти в прямой контакт с другой темной силой. Волк хотел схватить девочку своей пастью, хотя понимал что скорее всего это почти невозможно.

Вообще Александр сомневался, что эта иллюзия подействует из-за специфического заклятья Катца, из-за которого ни девочка с собачонкой, ни волчара их не замечали. Но это был, хотя бы какой-то способ что-то сделать в сложившейся ситуации, прямо не нарушая запрета профессора на атаки магией. И к своему удивлению он получил реакцию!
Правда, не такую реакцию как ожидалось. На иллюзию отреагировала лишь собачонка.
- Но ведь они же одной природы ?- Подумал Таранов, ощущая как по телу идут мурашки, вызванные сближением существ и воем, который к счастью не выключил из игры снова. Увидев, что девочка тоже тронулась с места Александр выругался  на родном языке– Едрить твою наволочку! – Он осознавал то, что заклятье Эзры Катца иллюзорно скрывало их, совсем не означало того, что при встрече эти твари не размотают все к чертям и не заденут остальных, даже если все прижмутся к стенам.  Затем Таран резко развернулся к тем, кого прикрывал, и толкнул к стене руками Максима и Айлин так, чтобы мисс Раду оказалась посередине, зачем-то сопровождая это торопливым комментарием,- К стене, к стене, к стене! Глаза берегите!
Какое-то мгновение он смотрел удивленно на отключившуюся практикантку чар и как-то ему жалко ее стало. После секундных раздумий он решил наложить на нее хоть какую-то защиту.
-Squama! Щит-кольчуга  довольно гибкое щитовое заклинание, к тому же он не должен помешать перемещению вокруг нее остальных людей. – Думал Таранов уже отступая к стене слева от “подопечной” троицы, так чтобы оказаться ближе к центру коридора, где намеревались встретиться твари.  Наблюдая, как аномальная девчушка берет  не менее аномальный разгон в голове русского вертелись сразу две мысли: “Значит, все же с ней можно так связаться, носитуация была не подходящая” и “Таран, ты идиот! Лучше бы прикрыл всех четверых каким-нибудь щитом!”.  Но Таран не мог уже упустить из поля зрения прыгающих друг другу волков и проворонить момент атаки.
-Lumos Solarium!- Александр осознал, что скоро в коридоре станет категорически светло, и поэтому, творя чару,  он чуть-чуть потянулся в сторону встречи тварей и применил старый финт,  придуманный еще тридцатого сентября. Пока правая рука описывала нужные движения палочкой, кисть левой руки, которая давала дополнительную защиту глазам, легла на правое плечо.
Вспышки света еще не прекращались, а гриффиндорец осознал еще одну ошибку. Пока он корил себя, он все же мог и наложить щит на всех четверых! А мог бы с концентрироваться  и сотворить возможно еще более ярку вспышку. Видимо, идиотом Таран сегодня оказался дважды.

Отредактировано Alexandr Taranov (2015-02-18 11:12:38)

Скорпиус крепко сжал челюсти. Да, нравилось ему это или нет, но Гвендолин оказалась абсолютно права: деканы, вне зависимости от своего количества, нисколько не улучшили ситуацию. Более-менее полезной казалась только потасовка профессора Коэна с волком, но ни Лонгботтом, ни Блишвик абсолютно ничего не сделали. На их фоне рыжая горилла в юбке, коим являлся преподаватель по маггловедению, казался исключительно деятельным и, пожалуй, в первые на своей памяти, Малфоя это устраивало.
Скорпиус собирался соврать. Он собирался сказать Гвен, что они - деканы - имеют свой план и непременно вот-вот что-нибудь предпримут, чтобы спасти их - учеников, находящийся под опекой школы. Скорпиус и сам бы с удовольствием поверил в эту ложь, благо больше панические приступы его не охватывали, но сила характера не позволяла полностью попадать под власть заблуждения.
Тем не менее, он не думал, что стоит брать дело в свои руки. Предыдущий опыт общение с маленькой тварью научил его, что магия, лично его магия, ничего с ней сделать не может. Может ли магия профессоров, Скорпиус не знал, но, полагал, что у них чуть больше шансов. Так или иначе, он собирался воздержаться от активного участия в битве против монстров, сохранять спокойствие, держаться на безопасном расстоянии и помогать тем, кому ума поступить аналогичным образом не хватило. К тому факту, что некоторые индивидуумы будут не готовы выполнять даже минимальные его требования, он оказался не готов.
— Ты идиот! — тонкая оболочка спокойствия Скорпиуса треснула. Палочка в его руках задрожала от переполняющего его гнева на бесполезных профессоров, на этих тварей, решивших сцепиться прямо посреди урока, и, что важнее, на Крама, который из-за гордости или глупости даже не попытался выполнить его указания. В конце концов, в отличие от профессоров и тварей, этот горе-волшебник был в досягаемости Малфоя. Более того, Малфой был уверен, что приди ему в голову мысль заколдовать болгарского студента (а эта мысль стремилась превратиться в навязчивую идею), у него бы всё замечательно получилось.
— Значит, как разжигать огонь посреди коридора, и поджаривать своих товарищей, это — пожалуйста, — а как сделать что-то полезное, то у тебя нет сил?! — Скорпиус почти кричал. Он редко поднимал голос, но сейчас гнев, стресс и негодование могли выплеснуться только словесно. Как не мечтал об этом Скорпиус, у него не было повода поднимать на Крама палочку до тех пор, пока он не сделает глупость.
«Я надеюсь, следующим воем его вырубит», — зло подумал слизеринец, подмечая, как некоторые ученики оседают по стенкам. Тот факт, что Гвендолин, под действием его чары, полностью пришла в себя, Скорпиус, поглощённый своим гневом, упустил. Он не ожидал, что девушка, только-только оправившаяся от панической атаки, начнёт активно действовать, и был в этом, разумеется, не прав.
— Гвендолин... — прервав негодующие возгласы, откровенным шёпотом выдохнул Скорпиус. Он уловил решительность в её взгляде и хотел попросить не делать это. Не применять ни каких заклятий против тварей. Не привлекать их внимание! Но было уже поздно. Сперва маленькой вспышкой, а потом и светлым шаром её заклятие сработало, и, что более ужаснуло Малфоя, девочка явно заметила это.
«Она видит нас», — в горле Скорпиуса пересохло. Он заворожёно смотрел на девочку, в то время как она с недоумением смотрела в их сторону, и осторожно теснил Гвен дальше к стене, хотя отступать дальше было уже некуда. — «Нет», — с опозданием понял Скорпиус, — «она видит свет, и он ей неприятен...»
Прежде чем юноша успел сделать в связи с этим какой-то вывод, время, будто застывшее на короткий миг, с огромной скоростью помчалось вперед. Девочка больше не смотрела в их сторону, и её визг смешался с очередным воем твари. Лишь каким-то чудом образовавшуюся какофонию звуков перекрыл голос профессора, раздающийся, казалось бы, как снаружи, так и изнутри.
Скорпиус отреагировал мгновенно. Без малейших колебаний он выставил палочку, сделал соответствующий финт и произнёс заклинание:
— Lumos Solarium!

Знал бы Генри, какое количество разговоров производится между молотом и наковальней, он бы, наверное, очень удивился, а потом пошел бы командовать направо и налево, чтобы никто, кто способен держать палочку в боевой стойке, не филонил и не творил там непонятного беспредела. Как известно, эффективность любого отряда зависит от командира. А когда командира нет, все становится плохо.
Но Генри оставался в счастливом неведении и был счастлив, как ребенок, когда увидел, как хлестанула вторая плеть по спине волка, и как в центре коридора поднимается к потолку и разгорается шарик экзортуса. В самом деле, что может быть прекраснее освещения, когда его определенно не хватает из-за обилия тьмы кругом. Вообще, конечно, все это было исключительно странно и некоей мере отвратительно. Впрочем, занимательно было бы куда больше, если бы там, перед волком, на практике не было детей. А дети там наверняка были, иначе оповещение было бы каким-нибудь иным.
Тварь решила не разворачиваться к обидчику, который хлестал ее плетью. И именно это напугало Коэна куда больше. Что если там сейчас уже лежит кто-то... в крови и тем самым больше привлекает внимание огромного черного волка? Что если надо принимать куда более серьезное решение?
И в тот момент, когда профессор УМС собрался делать еще одну плеть, чтобы ударить твари по ногам, он услышал голос... голос этот он, в общем, не узнал, потому что крайне редко общался с профессором Катцем - как-то не было у них общих точек соприкосновения. Но голос был взрослый и явно настроенный на ту же проблему. Идея не то, чтобы показалась мужчине здравой, хоть, вероятно, действительно на тварь работает не только огонь, но и любой другой свет. И все же... чара была простая, проверить было действительно можно, и, если не выйдет, сразу же испробовать что-то еще. Что-то должно работать обязательно. Хотя бы и трансфигурация, хоть она и в десятки раз сложнее...
И волк завыл. Завыл, словно слышал и понимал команду профессора где-то впереди, и будто посчитал это действительной опасностью. Завыл, чтобы лопнули барабанные перепонки, и ужас сковывал сознание, но...
То ли Генри был слишком зол, то ли на него это уже не было направлено, но через мгновение после начала воя профессор Коэн, вопреки всему, даже запел во всю глотку:
- Buddy you're a boy make a big noise
Playin' in the street gonna be a big man some day
You got mud on yo' face
You big disgrace
Kickin' your can all over the place
Singin'!!!

И Генри вскинул палочку и через секунду после того, как послышался тот же голос "Давай!" - он тут же зажмурился и сотворил чару, направляя палочку прямо в волчий зад:
- Lumos Solarium! - Ну же, тварь, давай... давись!!! - We will we will rock you!!!
И снова, еще раз!
- We will we will rock you!!!

Отредактировано Henry R. Cohen (2015-02-24 15:01:09)

Не так планировала интерн УМС провести этот вечер. Она предполагала мирное занятие по Другой магии, которое по идее должно было продлиться не более часа-полтора. Затем чай с книгой у камина в учительской. В общем нормальный, спокойный, немного продуктивный в плане пищи для мозга вечер.
Вместо этого практикантка стояла посреди коридора, насквозь пропитанного тьмой и звериным воем, с раскинутыми в сторону руками, все еще горевшими будто импульсами от каждого движения  призрачной девочки и ее "любимца".
Где-то совсем рядом раздался голос тибетского мага, взывавшего к действию. Айлин сильнее сжала пальцы, державшие волшебную палочку. Боль-болью, но сейчас было не время погрязать в собственных ощущениях.
Глубокий вдох. Взгляд на русского напротив, все еще державшего Раду. Сафи качнула головой, давая понять, что с ней все в порядке и не стоит обращать внимания.
Медленный выдох.
Вдох. Справа ее куратор щедро раздавал волчьим бокам удары огненной плетью. Очередная вспышка. Зверь вновь взвыл. На удивление, Айлин сохранила ясность сознания, хотя и двигаться было крайне сложно. Она закрыла глаза, мысленно проговаривая заклинание. Lumos Solarium... Lumos Solarium... Больше света...
Вслед за воем раздалось и громогласное... пение?! Стегая черную тварь, Коэн выводил рулады, заглушавшие волка.
Вой стих. Пение профессора УМС тоже. Жжение в пальцах правой руки уведомило, что волк движется дальше.
Девушка открыла глаза. Резкий толчок под ребра сбил Сафи дыхание, она развернулась, прижавшись спиной к холодной стене, рядом с Максимом и Раду, и бросила взгляд на Таранова. Впрочем, видеть теперь что либо было крайне тяжело из-за переизбытка ярчайшего света, заполнившего коридор. Интерн подняла волшебную палочку выше.
- Lumos Solarium!
Эти слова вторили заклятиям студентов и преподавателей вокруг нее.
Неясной тенью вырисовывалась маленькая собачка, которая к этому времени заметно увеличилась в размерах. Ненавистная же всеми девочка сделала странное движение, отдавшееся пульсацией в ладонь иранки. Спустя мгновение правая рука Айлин вообще утратила чувствительность, а девочка в рваной сорочке взмыла в воздух.

Отредактировано Aylin I. Safi (2015-02-24 22:54:23)

На Блишвика напахнуло еловыми ветками и чабрецом. Так пахла смерть в деревнях, лет восемьдесят назад. И к чему бы это? Наверняка к быстрой развязке всего этого.
Профессор Коэн рядом бушевал, да и перед псиной рядом бушевали маги. И, по скромному профессорскому мнению, все собравшиеся с ходили с ума. Хотя, всеобщее сумасшедшие? Из истории Блишвик знал только один случай - танцевальную чуму. Но собравшиеся волшебники не особо походили на истероидов.
Трансфигуратор не особо видел происходившее, но эффектный полет девчушки его впечатлил. А то как она заорала впечатлило еще больше.
Но самым удивительным было то, что все решили проорать замечательное световое заклятье. Первые вспышки ослепили профессора, из-за чего ему пришлось прикрыть глаза. Медленно считая, Блишвик размышлял над тем, с чего это вдруг они решили осветить все вокруг? Но плети мистера Коэна не особо-то понравились псинке, видимо отталкиваясь от этих соображений маги и решили колдануть. Но что-то подсказывало Бенджамину, что все слишком легко, и что псина и девчушка не исчезнут насовсем из-за ослепительного света.
"Lumos Solarium..."
Сам не зная зачем, Бенджамин поддержал акцию светлых сил, хотя сам был далек от света. Очень даже, стоит признать. Еще раз взмахнув палочкой, Блишвик вызвал всполох света.
"Lumos Solarium..."
Но что-то тревожило Блишвика, может быть это болезни старости, решившие, что слизеринский декан уже достаточно стар, чтобы придти и мило похлопать его по плечу? Бенджамин не мог себе представить что это, предчувствие? Быть может. Блишвик просто отогнал от себя эти мысли.

А чара-то действительно сработала. Хоть и всего ненадолго, но Джон увидел то, чего прежде не было - от волка, словно поводок, тянулась куда-то мимо профессора Коэна и за угол коридора красная нить, толстая, словно канат. Значит им и правда управляет кто-то. Или что-то... Неважно, ведь теперь если эту связующую нить увидят профессора - есть же способ разорвать связь, отослать иллюзию обратно к источнику? Доусэр понятия не имел в этот момент, есть ли на самом деле этот способ, но по жизни был уверен, что на каждый случай имеется свое спасительное заклинание, и если он еще недостаточно знает - значит наверняка знает кто-то другой.
Впрочем, рано он радовался. Ни Коэн, ни Катц ничего не заметили то ли потому, что у них в этот момент были дела поважнее чем созерцание происходящего (чем отличались пока остальные педагоги), то ли просто потому что эффект чары был виден лишь самому Джону... Декан тщетно пытался отвлечься внимание волка на себя, но кажется тот не отреагировал бы даже оторви от него Коэн целый кусок своей плетью. Тому, к кому вела красная нить, явно было важнее сейчас устранить девочку, и пытаться разогнать эти две силы было гиблой затеей... Хотя мысль о самом наличии где-то в школе таких источников темной магии даже сейчас не могла не вызывать интереса.
Но долго тупить Доусэру не дали. Волк снова завыл. И все посторонние мысли пропали вместе с иллюзией мало-мальского контроля над ситуацией. Доусэра опять сложило от жуткого звука, снова перехватило дыхание и накатила волна ужаса и дурноты. В который раз за вечер он вынужден был хвататься за стену, помимо всего букета ощущений от воя чувствуя вскипающую внутри ярость. Какого хрена, он же успел заметить что вой не просто действует выборочно, но и каждый раз по-разному на одного человека, так почему он один (а в этот момент ему реально казалось что один) каждый раз выпадает от него из реальности?! Пытаясь сбросить наваждение и встать (и когда он успел осесть на одно колено?..), Джон услышал сквозь вой знакомый голос. Это казалось нереальным, неужели кто-то сейчас пел?.. Хотя, узнав голос легко было поверить. Все-таки их декан - это что-то с чем-то, хоть лично у него Коэн ничего не вел - Джон и без уроков успел оценить эту эксцентричную личность. У него появилось желание расхохотаться, очевидно от смеха и нервного напряжения одновременно. Пение даже почти заглушало вой. Примерно в этот момент в голове прозвучал голос Катца. Люмус? Не вопрос, Доусэр с трудом поднимался на ноги, желая сделать уже что угодно, лишь бы заткнуть волка.
Уже вскидывая палочку, он получил еще один удар по ушам - пронзительный визг со стороны девочки. "Да вашу ж мать!" Успев только подумать, что сейчас тут будет очень светло, Джон одновременно со многими выкрикнул:
- Lumos Solarium! - тут же зажмуриваясь и резко отворачивая голову. Не хватало еще ослепнуть.

Отредактировано Jonathan Douser (2015-02-28 20:55:46)