Совсем немного времени прошло с тех пор, как в школу приехали ученики из разных стран. Амона несколько удивил тот факт, что на этот год учеников распределяют прямо-таки по факультетам, проводя для них церемонию распределяющей шляпы. С одной стороны это было как-то странно, а вот с другой - это импонировало. Все-таки получалось, что к ученикам из других стран здесь будут относиться так же серьезно, как и ко всем остальным. А заодно большинству будет проще влиться в коллектив, если они будут так или иначе принадлежать к какому-нибудь из факультетов.
Прежде, чем отправиться в Британию, Ра прочитал информацию про английскую школу волшебства, с интересом отметив систему распределения. Тогда еще он подумал, что сам вряд ли попадет куда-то кроме Слизерина. Даже не потому, что там учатся, в основном, чистокровные, а потому, что ему самому не раз говорили преподаватели: "В тебе слишком много гонора," - да-да, прямо так и говорили. Но это совершенно юноше не мешало. И если то, как воспринимает себя юноша, считается гонором - пусть так. Это мало что решает.
В субботу вечером, второго сентября, молодой волшебник решил, что ему пора уже начать знакомиться с мертвой составляющей Хогвартса. Мертвецы, как известно, есть везде. И не только призрачные мертвецы. А у такого старинного здания, как это, точно должны быть какие-то особенности. Наверняка тут можно почерпнуть очень много интересной информации за счет той части смерти, что была здесь. Это было интересно.
Однако возникла одна маленькая проблема, которую поначалу Амон проблемой не воспринял: сокурсники. Не подумав о том, что в данном помещении делать ритуалы не стоит - а любое настоящее некромагическое действие сопровождается серьезным ритуалом - юноша действительно начертил мелом пентаграмму прямо на полу в спальне, пока никого почти не было. А как только кто-то появился - тут же поднялся чуть ли не крик. Юный волшебник даже не ожидал подобной реакции от слизеринцев, которые вроде бы сами по себе были вполне расположены к такого рода действиям и знаниям. Или он чего-то все-таки недопонял? Всякое бывает. После того, как один из сокурсников отправился звать кого-нибудь из преподавателей, Амону пришлось не продолжать ритуал и стереть пентаграмму. К слову, он был жутко раздражен из-за этого, и не понимал, почему ему нельзя заниматься безобидной магией. В самом деле, что может быть такого в вызове духа? Да ничего. Тут же вон, говорят, ходят всякие призраки. Так почему бы и не вызвать их на разговор так, а не бегать за ними по коридорам?
Конечно, не настолько простым был ритуал, на самом деле. Но Ра не собирался сообщаться подлинный эффект. Он, конечно, пообещал больше тут такого не творить, однако это не значило, что обещание он исполнит.
На утро, незадолго до завтрака ему сообщили, что молодому волшебнику предстоит беседа с интерном чар относительно его волшебства. Амон не особенно понял, что это значит, но к сведению принял и согласился в 9.00 прибыть на задний двор. В самом деле, погода располагала к прогулкам, хоть здесь, в отличие от родной страны, было недостаточно тепло. Особенно по утрам. И это Ра еще не знал, что ему предстоит зимой...
Ровно в девять утра молодой волшебник появился вместе со своей собакой во дворе. Он немного ежился на утренней прохладе и кутался в мантию. Пока молодой человек стоял, Сет устроился сидеть у его ног аналогично спрятавшись под мантию хозяина, потому как лысой собаке подобная погода тоже не очень нравилась. Холодно немного, знаете ли...

- Видимо, со мной, - согласно кивнул Амон, оборачиваясь к подошедшей девушке. Взгляд светлых глаз легко скользнул по ее волосам, оценивающе пробежался по лицу, линии плеч, не задерживаясь ни на чем, опустился вниз, а потом вновь он посмотрел в глаза интерна. И тот факт, что она была выше, нисколько его не расстроил: его слегка прикрытые глаза, чуть приподнятая левая бровь и едва заметная улыбка на бледных губах четко показывала, как именно он смотрит. А смотрел он всегда сверху вниз. Или свысока, если говорить более простым языком.
Тогда, при первом представлении он не обратил на нее никакого внимания: слишком много было людей и так, он никого не знал, акцентироваться на ком-то определенном он не смог бы чисто физически. Подобный объем информации для юноши был великоват. Обычно если его знакомят, то знакомят с одним и дают возможность с ним поговорить и его узнать. Большую часть преподавателей даже своей школы он более или менее узнал только спустя несколько лет. Амон даже имен не запоминал тех, кого ему представляли так вот, в числе прочих. А вот сейчас интерн представилась уже единолично, и они могли побеседовать, что давало юноше возможность понять, кто сейчас перед ним. И вот именно теперь он обратил внимание на ее имя. Семья Ру никогда не стремилась контактировать с другими родами, практикующими некромагию, но все же предпочитала знать об их существовании, чтобы их наличие однажды не поставило их в тупик. Так что о существовании румынского рода молодому волшебнику было известно. И только имя девушки позволило ему сложить два слова в заклинании и понять, зачем вообще с ним кто-то хочет поговорить.
- Да, представлена была, - согласно кивнул Амон и поежился, - здесь всегда так холодно?
Конечно, холод его волновал гораздо больше, чем какие-то там сокурсники, которые боятся простейшего ритуала.
- А, собственно, что случилось? - он повернулся и посмотрел уже во двор, - исходя из твоей фамилии, ты тоже знаешь, что такое некромагия. И наверняка разговор у нас пойдет именно о ней. Я прав? Они пугливы буквально как сурикаты. Глупость. Это был простой диагностический ритуал. Неужели ты не проводила его, когда приехала сюда? Древнейший замок, который недавно восстанавливали после войны. Да здесь нежизни больше, чем всей жизни, что была тут за последние несколько лет!
Ра нахмурился и скрестил руки на груди. Он высокомерно приподнял голову и сощурился. Молодой волшебник снова подумал о глубокой необразованности однокурсников. Откуда он мог знать, что некромагия в Европе относится к чему-то ужасному? У него на Родине это уважаемое искусство.
Собака в это время окончательно спряталась под мантию и прижалась к ногам хозяина, потому что ей было гораздо более холодно, чем Амону.

- Теплые вещи? - переспросил Амон, слегка нахмурившись, но недостаточно для того, чтобы на лбу появились складки. Он чаще всего следил за выражениями собственного лица, что бы не было лишних некрасивых складок, которые впоследствии превратятся в мимические морщины. Конечно, профессиональные магические косметологи, которыми славится Египет, легко исправят подобные досадные недоразумения, но юноша предпочел бы как можно дольше к ним не обращаться. А то, что ему всего шестнадцать, не имело никакого значения. О будущем надо думать прямо сейчас, не оставляя подобных мыслей на потом. А что касается теплых вещей, то молодой волшебник как-то совсем о них не подумал. А ведь его предупреждали, кажется, что на севере обычно холоднее, чем в Египте. И тот факт, что Мишель об этом благополучно забыл, накладывал некую тень на сообразительность юноши. Это расстраивало и требовало немедленного решения проблемы. Но прямо-таки немедленно решить ее Мишель не мог. И это было не менее печально.
А еще девушка напомнила ему о Сете. Лысая собака явно даже больше него страдала от холода, и о ней надо было подумать прямо сейчас. Хотя бы как-то. По крайней мере, на сейчас. В такие моменты хорошо понимать, что ты разбираешься в трансфигурации, так что вскоре в руке Амона показалась палочка, сам он присел и, прикрыв глаза, зашептал формулу, которую создавал буквально с нуля прямо сейчас. Вернее будет сказать, что все-таки не с нуля. И собаку проще было наскоро обернуть бинтом, заменив структуру изначального бинта на структуру козьей шерсти. Теперь пес выглядел как мумия, но зато не мерз. Только после этого Мишель встал и ответил на следующие слова Айры.
- То есть, ты хочешь сказать, - произнес он спокойно, четко и с некоторой примесью удивления, - что местные волшебники настолько необразованы, что считают некромагию нечистой?
Он даже повернулся к девушке снова, чтобы посмотреть в глаза, не веря  ее словам. Обычно в глазах людей отражается, когда они врут.
- У меня здесь, к моему великому сожалению, нет своей комнаты. Где мне проводить ритуалы? - спросил Амон, - тем более, что после твоих слов у меня нет никакого желания, чтобы на ритуале присутствовал кто-либо, не осознающий всего величия моей магии.
Да, он легко считал некромагию своей, хоть и не отбирал у других возможность точно так же претендовать на подобную собственность. Вернее, он с готовностью отберет это право у тех, кто не понимает, какой дар достался им в руки. Знал бы он, что есть люди, которые стесняются такого дара, такой магии... настучал бы, наверное, жезлом по голове.

- Не вижу ничего красивого в белом, - произнес спокойно Мишель, - белый отражает весь свет, у меня болят глаза от него. Мне кажется это глупым. В этой школе находится достаточно хороших и сильных волшебников, чтобы контролировать погоду и уровень годовой температуры. Зачем нужен холод, если он неприятен и неудобен?
Почему Амон считал холод неудобным? Все логично - вот, на примере собаки легко было понять. Во время холодов появляется необходимость одеть собаку во что-то теплое, что приводит к увеличению покровов, а следовательно и появлению большей неуклюжести за счет неудобства теплой одежды. Но если об этом еще немного подумать, наверняка можно будет создать формулу более удачного материала, чтобы он был и теплый, и тонкий одновременно. Чтобы была возможность оставлять свою маневренность на высоте даже в холодное время. Ну надо же! Белым бело! Кому это нужно вообще?
Ра в жизни своей не видел снега - только песок - но никогда не горел желанием увидеть что-то подобное. Он поехал в Британию совсем не для того, чтобы наблюдать за погодными явлениями. Что за чушь?
- Конечно, поможет, - кивнул Амон, посмотрев на собаку, которая почти вылезла из-под мантии хозяина, - я заменил структуру нити на шерстяную, так что не замерзнет теперь. Потом подумаю над формулой чего-нибудь другого. Бинты не самое удобное для активно движущихся существ, не так ли? Я слышал, что здесь запрещена Темная Магия. Я так понимаю, это связано с историей школы?
Ра читал историю Хогвартса перед тем, как отправиться сюда. Он читал про обе войны, даже заказывал старые газеты из Британии, чтобы посмотреть, что писали там тогда. А заодно у него дома теперь еще были почти коллекционные номера того времени, когда Министерство было подчинено Пожирателям. Это, наверное, были самые интересные источники информации, хоть в Британии их уже почти не осталось - уничтожили почти все, что смогли. Только маленькие отрывки остались... единичные номера, так сказать.
- Все же это глупо, я считаю, - добавил он после некоторого молчания, - и еще более глупо относиться к некромагии так же. Кабинет? Здесь, наверное, много комнат, которые никто не использует, да? Большой замок. А предметов не так много, чтобы заполнить его весь. Хм...
Мишель выслушал последние вопросы Айры и снисходительно улыбнулся. Его позабавило то, что сейчас интерн чар, наследница некромагического рода, спрашивает о его отношении к их родовой магии. Впрочем она, наверное, даже толком не представляет, с кем сейчас разговаривает. Все-таки фамилия, взятая их родом какое-то время назад, которую они используют в миру, не относилась к некромагии никаким боком. В личном деле, направленном в Хогвартс вместе с другой информацией о группе из Амаунет, конечно, было упомянуто, что род древний, однако отец всегда говорил Амону, что говорить всем направо и налево, что твой род древнее их всех вместе взятых, не то, чтобы неправильно, но все же некрасиво. И он это даже учитывал приобщении. И не говорил. Он всегда имел возможность показать это любым другим способом.
- Я к ней отношусь, - ответил юноша на вопрос мисс Раду, - в школе? Насколько мне известно, ни одна школа не практикует занятия некромагией. Это глупо, конечно, но... делает нас уникальными, не так ли? Нет, в школе нас этому не учат. Некромагия у меня, как и у тебя, это родовое искусство, передающееся из поколения в поколение. В Египте к моей магии относятся с уважением. Это престиж и уважение. Всегда. В истории нашей страны некромагия занимает очень важное место: мумификация, защита гробниц фараонов и другое. Никто не посмеет сказать, что мы занимаемся грязным делом. Нет ничего чище настоящей некромагии.

- Я даже почти готов тебе посочувствовать, - произнес Мишель, качнув головой. О, да! А что еще можно сделать человеку, которому нравится неудобный холод? Хотя, наверное, если задуматься и немного поколдовать над одеждой или самим собой, можно на это самое "белым-бело" хоть голышом выходить, и ничего-то тебе не будет от этого. Надо будет подумать об этом в свободное время. Правда, оно вряд ли придумается так быстро, как, возможно, однажды захочется Амону. Но об этом как-то сейчас размышлять было не с руки, и юноша оставил эту мысль на той фразе, что сказал сейчас Айре, более не затрагивая эту тему разных погодных интересов. У них были более интересные направления для разговора.
- Я редко не прихожусь по вкусу знатокам трансфигурации, - кивнул Ра, - а с работами МакГонагалл я знаком. В свободное время я переводил две ее работы на арабский. Это не очень просто, там довольно много специфических терминов, которые я не сразу смог понять. Все-таки мне не хватает практики в... как это назвать... в диалоге... нет, - он снова задумался теперь уже пытаясь вспомнить, как сказать сложное "научной магической терминологии" не по-арабски, а по-английски, но в итоге так и не вспомнил, и потому просто решил перейти на следующую тему.
Ра жутко не любил, когда не знал, как бы точнее выразить свою мысль на другом языке, но другого варианта у него не было. Он старался практиковаться в английском больше, раз уж целый год тут будет, но иногда все-таки забывал слова, компоновал неверно предложения. Это случалось редко, но все же случалось. И это раздражало.
- Может, здесь жизнь и глупа. Но отец всегда говорил, что глупо тратят свою жизнь только те, кто не знает ей цены, - заметил юный волшебник, - ты не похожа на ту, что не знает цены жизни. Тем более, что ты некромаг.
Он посмотрел внимательно на девушку, а потом вновь вернул взгляд внутреннему двору, на который они так и не вышли, оставшись на крыльце.
- Я и есть свой староста, - Ра даже не подумал усмехнуться, не то что засмеяться. Он крайне серьезно сейчас отнесся к теме кабинета, - но стоит действительно обратиться к куратору. Или напрямую к директору. Да, напрямую. Зачем пытаться ползти через третьи и четвертые руки. Хм...
И снова он задумался, глядя вперед. Значит, надо было попросить аудиенции у директора? Ну надо, значит надо. Идея с отдельным кабинетом - это было здорово. Другое дело, что наверняка ему не будет разрешено проводить любые, даже простейшие ритуалы, без надзора кого-то из взрослых волшебников. А эта идея Амону не нравилась. Конечно, если что, можно было наверняка всегда попросить Айру. Так ведь? Она же не откажет?
Но надзор - это отвратительно!
- Я этого не говорил, - заметил юноша о предположении Раду, что его род занимался мумиями для фараонов. Он действительно этого не говорил, но из его слов выходило, что они должны были наследовать это от подобного рода. Так что Айра наверняка просто провела быструю аналогию и сделала простые и правильные выводы, - любому, кому интересная история магии, стоит побывать в Египте. А еще в... - а потом он произнес несколько арабских слов, обозначающих "Византию" и "Междуречье". Но он даже не заметил, что сказал по-арабски.

- Я не просто решил приехать сам. Я настоял на этом, - отозвался Мишель на вопрос. Да, он решил сам, сам сказал родителям, после сам объявил преподавателям. И почти сам добился того, что его возьмут. Его совершенно не беспокоили собственные результаты учебы, потому как он был абсолютно уверен, что попал бы в группу обмена даже в том случае, если бы имел самую низкую оценку по какому-либо из предметов. Даром, что низких оценок у него не было вовсе за счет особенного дарования. Сам Ра считал, что это все-таки не только наследство, но и его личная одаренность. Вполне возможно, что именно он однажды стал бы Фараоном, если бы они еще существовали.
Но да, привыкнуть к тому, как все происходило в Хогвартсе, было тяжелее, чем он думал. И основной проблемой все же был климат, от которого даже иногда начинала болеть голова. Впрочем, глоток зелья у колдомедика всегда спасал положение, и дискомфорта Ра почти не ощущал.
- Я не так выразился? - спросил Амон, слегка нахмурившись. Это было вполне возможно. Он мог забыть какой-нибудь важный артикль или частицу, или приставку. Или что там обозначает отрицание? - учитель трансфигурации во мне призрака не чает, - потом он задумался и добавил, - души... души не чает. Да.
Амон очень не любил неправильно выражаться, но кое-какие слова казались ему относительно одинаковыми, и значения их он периодически путал, из-за чего происходили такие вот словесные коллапсы. Это расстраивало, но Мишель не собирался даже подавать вид, что как-то реагировал на это. Зачем? Он здесь имеет право ошибаться. Английский не был для него родным, в отличие от арабского и чуть в меньшей степени французского.
- Разве цену надо ловить? - и снова он не совсем понял, потом поджал губы и добавил, - это в переносном смысле, да? Ловить цену, это как не знать ее, но пытаться узнать? Если так, тогда получается, что ты ее не знаешь, потому что не можешь поймать? Или это понимать как-то иначе? Я не понимаю некоторых оборотов английского языка. И с этим еще не сталкивался.
Это было забавно, что Айру послали поговорить о том, что Амону не стоит устраивать ритуалы в гостиной, и вообще как-то афишировать свои некромагические умения, а они вместо этого просто так за жизнь разговаривают, и Мишель спрашивает больше о словообразовании, чем о правилах.
- Да, на арабском, - Ра даже с некоторым удивлением признал, что перешел на арабский во время разговора, - но я не знаю, как произнести эти названия на английском. Мне надо будет посмотреть перевод. История магии интересна, когда сам являешься ее частью. Ты наверняка должна это понимать.
Потом он немного подумал и добавил еще одну мысль, которая касалась кабинета и их магии.
- Ты ведь практикующий некромаг? Как насчет нескольких уроков? Наверняка в Румынии есть какие-то свои традиции и способы, каких нет в Египте. Например, потому что у нас разная природа.

Амона вполне устраивало стоять на пороге. Он не видел необходимости выходить с порога на подветренную сторону, да и возвращаться обратно сразу было не то, чтобы правильно. К тому же ему хотелось подышать свежим воздухом. Наверное. В любом случае, стоять здесь казалось ему сейчас нормальным и совершенно не претило.
- Да, кажется, призрак, - произнес Мишель, кивнув, - это то, что бывает с душой из-за трусости. Хотя отец всегда говорил, что это не трусость, это сила. Как ты думаешь, почему становятся призраками?
Да, Амон определенно не понимал, что такого в его увлечении магией мертвых. Не понимал, почему он должен скрывать свое искусство, почему другие не способны понять, почему это такая же магия, как и любая другая. А бывает, что она гораздо чище и искреннее любой другой. Это ведь нормально. Общаться со смертью. Все, так или иначе, это делают. Разве женщина, производящая на свет из себя живое существо, не занимается тем же? Искусством из смерти делать жизнь. Ну... может, это, конечно, утрировано, но все же. Сама природа наделила живые организмы способностью делать из неживого живое, и человек назвал это воспроизведением. И что же...может, конечно, оно не совсем так. Ра слишком сильно переживает за свою магию, и сам этого не может понять. Сложно признать, что ты можешь бояться того, что тебе могут запретить что-то. Это казалось каким-то неправильным.
Амон ведь хорошо понимал, зачем Раду должна с ним говорить. Ведь совсем не для того, чтобы поупражняться в английской словесности или договориться о совместных некромагических ритуалах - совсем нет. Она пришла, чтобы сказать, что Хогвартс не приемлет магию мертвых. Так ведь? В голову пришли картинки воспоминаний о том, как испугались некоторые его однокурсники, когда он разложил на полу пентаграмму. А ведь в этом нет ничего. Они, кажется, совсем ничего не понимают в ритуалистике...
- Хм... я запомню, - произнес юноша, поглядев снова в сторону двора, - наверное, стоит сойти с порога. Или вообще вернуться обратно. У меня скоро занятие по трансгрессии.
Конечно, он еще будучи в Египте понял, что будет заниматься этим, и занятия трансгрессии были оплачены его родителями сразу, еще до прибытия Амона в Британию.
- Ну мел легко добыть, - пожал плечами Мишель, уже собравшись наколдовать кусочек искомого, но потом до него внезапно дошел смысл слов Раду, - наверное, ты не об этом должна была со мной поговорить? Я нарушил какие-то правила своей магией?
Наверное, действительно стоило перейти к делу, а не продолжать пространный светский разговор на не очень светские темы. И хоть Ра не признавал этого, но перспектива его несколько пугала. А что если Раду не договориться о помещении? Что же, ему прекратить и год обходиться без некромагии?! Или, может, отправиться в лес куда-нибудь? Или еще что...

- Все же это как-то глупо, давать возможность стать призраком тем, кто просто испугался, - задумчиво произнес Амон, - ведь призрак, если осознает это, в действительности может остаться волшебником. И не просто волшебником, а отчасти даже неуязвимым волшебником. Говорите, здесь много призраков? Наверняка можно будет с каким-нибудь сконтактировать настолько, чтобы уговорить на эксперимент...
Ру задумчиво опустил голову и коснулся согнутым указательным пальцем губ. Это действительно могло бы быть интересно. И почему он раньше об этом никогда не думал? Работать с магией смерти ведь можно по-разному? И,Э например, такой вот вариант тоже можно было бы рассматривать. Помочь призраку обрести силу, которая была у него при жизни. Или хотя бы попробовать - посмотреть, что из этого выйдет. Может, у них и нет уже никакой силы, и это просто кусок отделившейся от трупа телесной оболочки, с душой, в действительности, не связанный вовсе. Это было бы грустно, но вполне реально.
- Отец говорил, что любой ритуал основывается на желании, - согласно кивнул Ра, - только я так и не понял, как желание работает в ритуалах прорицания. Ну не тех, которые по звездам или как-то еще глупо, а которые серьезнее. Я пробовал, но так и не понял. Я нашел в нашей библиотеке книгу, где описывались ритуалы такие, но, наверное, я просто не уловил суть. Бросил это занятие. Оно вряд ли пригодится.
Амон посмотрел во двор, потом на Айру, а потом развернулся к двери.
- Думаю, можно уже пойти внутрь. Договорим по пути, - произнес он, открывая дверь и даже придерживая ее перед девушкой. С одной стороны это был акт вежливости, а с другой... кто же не знает, что женщин обычно впускают в дом первыми, потому что их меньше жалко? Ладно, это все глупости, а Амон просто открыл девушке дверь, не задумываясь. Просто если уж он взялся за ручку, глупо проходить первым - так получается, что дверь может закрыться перед носом собеседника, и это неприятно оборвет разговор, поставив между ними деревянную преграду.
- Ну, насколько я знаю, в эту субботу ничего не было. Первая суббота учебного года. Идет только набор курса, - произнес в ответ Мишель, - но мне оплатили одно первое дополнительное занятие, чтобы я был хоть немного в курсе. Не люблю ничего не понимать на первом общем уроке.
Юноша слегка поморщился, вдохнул, потом выдохнул и прикрыл глаза.
Собаке в помещении стало теплее, и она завозилась на полу, пытаясь снять с себя бинты, которые создал на ней молодой волшебник. Но пока что Ра не обращал внимания на недовольство пса.
- Спасибо, я не знал, что в школе нельзя трансгрессировать... это потому, что нас таких тут много? Будем толкаться?
Амон выслушал слова о его магии, с неудовольствием принял информацию о том, чтобы заниматься некромагией под чьим-либо присмотром.
- Единственный человек, которого я допущу к таинству ритуала - это ты, - произнес юноша совершенно серьезно, - никто здесь больше не достоин участвовать в нем. Если они не понимают величия магии, то и не имеют права на то, чтобы даже наблюдать за ней.
Да, пока что он не встретил больше никого, кого воспринял бы нормально.

- Почему привидение Слизерина не любит разговаривать? - спросил Амон, - я читал что-то в нашей библиотеке, но там информации по этим местам не так много. А до местной библиотеки я еще не добрался.
Ра зашел внутрь, вдохнул теплый воздух и приподнял уголки губ. Если бы он знал, что зимой тут, в стенах замка, тоже холодно, он бы жутко расстроился поначалу, а потом, подумав какое-то количество времени, обязательно решил бы, что это особый способ закалки молодых волшебников, и что это очередной вызов, брошенный ему мирозданием для проверки на прочность для выполнение особого предназначения, которое потом он как-нибудь придумает себе сам.
- У меня нет никакого желания встречаться с прорицателями, - произнес Амон, скривившись, - они делают вид, что предсказывают будущее, а на самом деле, создают его и навязывают другим. Я не хочу, чтобы мне навязывали что-то.
Да, он действительно считал, что ритуалы прорицания были скорее ритуалами создания пророчеств. То есть, не создания предсказания, а создания самого будущего. Но в таком случае у любого есть возможность не следовать этому созданному для него будущему и пойти по-другому. А тогда зачем это нужно? Это чем-то напоминало мирный вариант проклятий. Проклятия можно снять при соблюдении определенных условий, а пророчества при соблюдении этих же условий можно избежать. По крайней мере, так считал сам Мишель. Он никому мнения своего не навязывал, но и менять его не собирался.
- Хм... интересно, чем может трансгрессия мешать защитным чарам? Или просто это для того, чтобы никто сюда не мог попасть извне? А... да, это вариант. Теперь понимаю.
Он кивнул, потом по указанию девушки взглянул на собаку, присел к Сету и приложил палочку к бинтам. Те постепенно растворились в воздухе, а пес уселся на пол и принялся чесаться. Все-таки шерстяные бинты были плохой идеей - они раздражали нежную кожу лысой собаки. Амон еще немного посидел рядом с псом на корточках, погладил его по голове, а потом встал.
- Пусть даже не пытается меня контролировать, - хмыкнул Ра, - не знает, во что лезет, так улчше пусть вообще не лезет. Это чревато.
Он говорил это таким тоном, что можно было поверить - Амон не шутит, отмечая чреватость. Определенно не шутит. И это хорошо, что кроме Айры его сейчас больше никто не слышал.
- Значит, я жду итога твоего разговора с директором? Хорошо. Только не задерживай его. Это неприятно, когда я не могу работать. И мерзко.
А кому понравится, когда тебя лишают любимого увлечения?